– Какого приданого ты захочешь, Келе? – спросила она, вскидывая голову.
Он выглядел искренне огорченным.
– Ты боишься, моя Чаха. Ты не доверяешь мне. Я сказал тебе все: я пришел, чтобы стать твоим мужем.
– Но ведь ты… мы вдвоем… мы не сможем жить среди моего народа, Келе!
Чаха представила себе, как покажется среди соплеменников с таким крошечным мужем, как введет его в юрту своего грозного отца-хаана, как представит его брату, Касару… Насмешки – вот лучшее из всего, что ждет их. О худшем же Чаха предпочитала и не помышлять.
– Значит, ты согласна стать моей женой? – настойчиво спросил Келе.
– Да… – прошептала Чаха. – Но подумай, Келе…
– Ты останешься со своим народом, – обещал после короткого молчания Келе. – А я буду жить со своим. Но я стану приходить к тебе. Я буду навещать тебя очень часто, Чаха! Жди меня в своей юрте. И пусть другого мужа у тебя не будет.
– Меня никто не возьмет.
– Теперь, когда ты здорова? Многие увидят твою красоту, и прозреют те, кто доселе был слеп. Но ты храни верность нашему браку, Чаха, иначе…
Он помрачнел.
– Наш род карает измену смертью, – сказал он наконец. – Я не смогу пойти против обычая.
– Тебе и не придется, – утешила его Чаха. – Ведь я всегда буду верна тебе, Келе.
– Ты должна сделаться шаманкой, – сказал Келе, помолчав еще немного. – Итуген. Великой итуген! Я научу тебя всему, что знаю. Люди станут почитать тебя.
Чаха закрыла лицо руками. Она снова вспомнила старого шамана Укагира. В детстве она слышала так много рассказов о могущественном старике, который своим вмешательством спас ей жизнь, что порой ей начинало казаться, будто она даже помнит его – рослого крепкого старика с тонкой белой бородой на лице как пергамент.
Стать шаманкой… Нет, не о такой доле ей мечталось!
А Келе взял ее за руку, принялся уговаривать.
– Я открою тебе путь наверх, покажу дорогу вниз! Я дам тебе в помощники духов, ты научишься повелевать ими! Ты узнаешь Отца-Солнце и его дочь, Луну. И они будут узнавать тебя при встрече!
Чаха опустила голову. Она вспомнила. АЯМИ – так называется дух, который является к человеку и понуждает того становиться шаманом. Иной аями непритворно любит избранника, учит его и в беде не бросает. А бывает же и по-другому.
Явится такой дух, смутит покой, внесет смятение в человечью душу, уговорит бедолагу сделаться шаманом. Еще и духов-помощников с собой приведет. А те знай шумят, устраивают беспорядок, тревожат других людей! И нет на них управы. Все им потеха, что человеку стыд. А незадачливый шаман еще живет с таким духом как с мужем или женой. Да еще других духов, неровен час, ублажать приходится. А когда аями вволю натешится, то убегает и больше никогда не является, зови – не зови. Еще и болезнь напоследок наслать может.