В итоге все моментально расслабились, начали улыбаться, пить воду, и даже в туалет, т.е. в эту оркестровую отхожую яму, они разрешили нам ходить свободно – хотя и под присмотром, но не по одному.
Мы согласны были ждать сколько угодно – только чтобы все это мирно разрешилось, чтобы никто не погиб.
И чеченцы тоже расслабились. Они могли даже оружие поставить к стенке, оставить без надзора и пойти куда-то. Принесли нам очень много минеральной воды. Раньше все время раздавали по чуть-чуть, чтобы только горло смочить. А тут принесли соки и минералку, которую штаб подвозил. Еды, правда, не было, но в принципе она и не нужна была. Потому что в состоянии этого стресса людей, честно говоря, чувства голода не было.
Мы стали пить воду и строить планы, как мы будем дальше существовать, что будем делать. До трех часов шли эти разговоры. Слева от мня сидела семья Барановских: Сергей, Лена и их сын Андрей. А справа – стюардесса, тоже Лена. И мы с Андрюшей разговаривали до трех часов. Обе Лены и Сергей заснули, а мы болтали – ржали, рассказывали анекдоты, пытались как-то отвлечься от этого дурацкого арабского флага, от этих рож террористов. И таких, как мы, было много по всему залу.
Мы смеялись где-то до трех часов, даже может быть, позже. Пока Лена-стюардесса не сказала: «Ребята, дайте поспать». Я говорю: «Ну ладно, все, замолкаем».
И тут на меня навалилась усталость, я понял, что могу лечь даже на пол. Хотя пол был страшно грязный. Потому что мы в своей обуви спускались в оркестровую яму, где были по щиколотку в нечистотах. Естественно, все это разносилось по залу. И тем не менее, я взял у Лены-стюардессы какую-то брошюру о рыцарях, которую она перед спектаклем отксерокопировала у себя на работе для сына, разорвал ее, постелил на пол и лег под кресла спать. Ноги я спустил на передний ряд, а голова у меня упиралась в ступеньку следующего ряда. И провалился в сон…
Елена Барановская:
Было видно, как чеченцы обрадовались новости о предстоящем утреннем появлении Казанцева. Стали улыбаться, строить какие-то планы. Несмотря на то, что раньше они говорили: «Мы готовы умереть, мы больше хотим умереть, чем вы хотите жить», они оказались такие же люди, как мы. Эти девчонки с поясами шахидок – они на самом деле тоже боялись умирать. Это не так-то просто – соединить контакты и взлететь. И теперь они заулыбались, размягчились, автоматы поставили к стенке. Мой муж, офицер и военный переводчик, прошедший Афганистан, все два дня был уверен, что штурм неизбежен, что мы все тут погибнем. А теперь он сказал: «Хуже всего видеть, что даже сейчас я ничего не могу сделать. То есть, – говорит, – можно вскочить, схватить этот автомат, уложить двух-трех террористов, но дальше что? Кто-нибудь возможно, успеет последовать моему примеру, но этих «чехов» тут четыре десятка, достаточно одной из них соединить клеммы фугаса, и…»