Я думаю, что такое же бессилие очень угнетало многих мужчин в нашем зале.
Александр Сталь:
Я понимал, что ради нас никто выводить войска из Чечни не будет – нас здесь человек семьсот, а вывод обернулся бы смертью нескольких тысяч. Значит, оставался штурм. Но как штурмовать здание, обложенное бомбами, где через ряд сидят шахидки с пластитом, а у всех боевиков в руках гранаты? Шансов выжить не было. Наиболее вероятным нам представлялся такой вариант – наши объявляют о выводе войск, боевикам и заложникам дают коридор в Чечню, мы переходим из зала в автобус, и в это время проходит штурм. Правда, и в этом случае шансы выжить рассматривались как пятьдесят на пятьдесят.
Георгий Васильев:
Больше всего на свете люди боялись штурма! Мы понимали, что это огромный риск. Может быть, не понимали, что часть людей уцелеет: думали, что любой штурм вызовет взрыв огромных бомб, лежащих в креслах, и погибнут все. Штурм означал смерть.
Ольга Черняк, журналистка Интерфакса
Все люди, сидевшие возле меня, были уверены, что штурм необходим, потому что эти бандиты – камикадзе, им все равно. Штурм был необходим. Все на него надеялись. По крайней мере те, которые сидели рядом со мной, однозначно только и ждали этого штурма и думали: что так долго тянут, почему?
Анастасия Нахабина:
В ночь перед штурмом чеченцы сказали: «Вот придет завтра в 10 утра представитель президента, и вы все, может быть, останетесь живы».
Но надо было видеть их глаза! Никто из нас не сомневался, что они нас все-таки взорвут…
Правда, все это было почти до лампочки. Сидела уже никакая: ну что за херня получается – брата свои зарезали, Виктора – чеченцы…
Павел Ковалев:
Ночь с четверга на пятницу началась с заявления Бараева: на следующее утро для переговоров прибудет генерал Казанцев. Мол, все, кто приходил до этого, были лишь для отвода глаз, у них не было реальных полномочий. «Если его предложения нас не устроят, мы введем в действие вторую часть плана», – сообщает он. Все, с кем я впоследствии говорил, думали, что имеются в виду расстрелы. Я же в ту секунду предположил, что речь идет о новых терактах.
Светлана Губарева:
Бараев вконец успокоился и сказал, что утром будет отпускать американцев, спросил: «Кто американец?» Сэнди поднял руку. Ему дали трубку, чтобы он позвонил в свое посольство и договорился о приезде представителя США. Сэнди начал звонить, но батарейка села, и разговор прервался. Я пошла искать второй телефон. А вторая трубка была у Игоря-гомеопата, который до этого пытался уговорить врачей из Красного Креста прийти поскорее, объясняя, что у женщины проникающее ранение в живот, а у мужчины ранение головы, левой лобной части.