Когда момент ясности прошел и о прозрении осталось только смутное воспоминание, Егор плюнул на работу и запил. Стал мотаться по городу, пил со всеми подряд, курил траву, кого-то, кажется, иньянил.
В "Мельнице" Егор появлялся редко, а на кладбище у отца вообще не был со дня похорон. Не мог. Вскоре после погребения почувствовал, что, когда жил отец, не так было мерзко и одиноко, хотя и ругались с ним, и все такое. Но не мог он ездить на кладбище и каждый раз убеждаться, что...
С братьями тоже почти не виделся. Один раз зашел к старшему, его не было, жена чаем напоила и ну до того ластилась... Рассказала, что среднего чуть не завалили на "стрелке", что дела на "Мельнице" так себе, что Галка забеременела и уволилась, а старший взял на ее место какую-то тощую суку и, похоже, сношает ее каждый день.
Егор молча грыз пирожок, запивал полуостывшим пойлом цвета Наташкиных глаз и кивал иногда. В те минуты Егору наплевать было на склочных братьев, на "Мельницу", деньги, машины, котов, на квартиру эту. Именно тогда он как будто осознал окончательно, что отец его умер и больше никогда не войдет в этот дом и не проворчит что-нибудь грубое своим сиплым голосом...
Выкурили по сигаретке, и Егор быстро ушел, потому что Натаха стала по-родственному гладить его по коленке, невзначай распахивать халатик, полный сисек и прочего, говорить, какой Егор высокий да стройный, ерошить ему волосы расслабленной кистью руки и предлагать водочки под кордон-блю. Дети были в школе, Егор их не дождался, так что привкус от похода в гости остался у него с тухлецой.
Зиму Егор прожил бездарно. Опустился ниже мичмана Пупковского, бросил искать идеальную книгу, перестал шататься по букинистам, не говоря уж про общенье с людьми; даже с девами отношения порвал... или они - что от него толку, от вялого.
А поздней весной, почти летом, его уволили. По двум причинам. Конечно, какая-то была главней, ясный перец. Кто-то стукнул генеральному, что Мельников ваяет левые программы для себя лично в рабочее время на оборудовании фирмы, может что хочешь взломать и спереть любую информацию; и вообще, Мельников Егор Федорович - парень странный и нелюдимый (со своими, а вот с посторонними даже слишком много общается - и не делится ли секретами нашими...)
Генеральный глубоко вникать не стал, поскольку был людоед, и порекомендовал с работником этим расстаться, хотя и не было у фирмы "МарКом" никаких секретов, которые можно было бы кому-нибудь выдать.
Тонкости увольнения Егор узнал только потом.
Увольнение было катастрофой. Потому что к тому времени "Мельница" стала работать чуть ли не в минус, а долю отцовских сбережений и свои заработанные и отложенные Егор потратил на новый компьютер с кучей всяких дорогих прибамбасов.