С прочими, мирными путниками Людоед тоже умел договариваться. Кому-то платил, кого-то обманывал (мол, Людоед живет в другом месте), с кем-то был откровенен.
Некоторые гости (особенно из подкупленных), оказываясь в городах, пытались рассказать людям правду. Им мало кто верил.
Спустя некоторое время все уже знали о кровавом отшельнике Дракуле, а страной его обитания стала считаться некая Трансильвания. Понятно, что это полная чушь и в этом Мире нет никакой Трансильвании. Возможно, есть в реальном, но только не здесь.
Людоед постарел. Это случилось как-то сразу, скачком. Еще недавно его радовали и не утомляли опасные игры с хитрым мальчуганом, который стал потом начальником разведки одного короля, женился на длинноногой фрейлине с ярко-алым ртом, растолстел, обрюзг, отупел. Какой был противник... Все изменилось... Или просто прошло много времени? Но раньше время не имело значения.
Кажется, еще совсем недавно мальчик проезжал мимо Замка с целой свитой и заглянул к Людоеду в гости. Они славно поболтали тогда, сидя у этого очага. Говорят, мальчика недавно убили. Какие-то пришлые разбойники. Тело нашли без головы. Людоед очень горевал. А в народе появилась новая легенда об очередном злодействе.
Когда боль утраты притупилась, Людоеду особенно стала нравиться одна трогательная деталь этой басни. Оказывается, засушенная голова бывшего гения долго стояла на обеденном столе Людоеда в качестве украшения и для возбуждения аппетита, а потом надоела, и Людоед разгрыз ее в припадке злобы. Редкая чушь. Но тогда хоть такие сказки рассказывали, а теперь... Скучно... Эх, ладно, чего душу травить. Пусть скорее придет этот Кот. Все развлечение... А вдруг он окажется таким же хитрым и опасным, как Мальчик-с-пальчик?.. Да нет, вряд ли...
Луна через высокие узкие окна заливала зеленым светом обширный зал, гобелены на стенах, бесконечные книжные полки, уставленные толстыми зачитанными фолиантами. Людоед заснул прямо в кресле. Он прикрывал рукой левую сторону груди, изредка скрипел зубами и зябко ежился - дрова в очаге прогорели и теперь только тускло светились сквозь слой золы, не давая никакого тепла.
Внешне Марк жил обычно: днем делал вид, что работал, вечерами выезжал ненадолго на светские рауты, но в голове его плотно засела мысль об игре. Когда он думал о ней, даже сердце отпускало. Или так казалось. Вообще сердце беспокоило его все больше и больше. Врачи по-прежнему пожимали плечами и советовали попить что-нибудь легонькое, невралгическое, типа "валокордина".
Марк стал больше времени проводить дома, в огромной квартире, со своими морскими свинками. Он с нетерпением ждал начала игры. Сетевой партнер время от времени скачивал ему послания с извинениями: неотложные дела. Марк ждал. Ему хотелось сразиться с Котом. Он чувствовал необъяснимое родство с Людоедом. А иногда ему казалось, что это он сам меряет тяжелыми шагами громадный гулкий зал с высокими сводами и узкими стрельчатыми окнами.