– В субботнее утро вы ведь ходили с ней на прогулку?
Голова Маргарет вскинулась. Ошибки быть не могло, ее глаза были полны животного страха.
– Нет, – почти выкрикнула она. – Нет, я не ходила с Лорной на прогулку!
– Вы были вместе с ней в саду и горячо о чем-то спорили.
– Это неправда!
Линдсей молча вынула из сумки фотографию и протянула ее Маргарет. Посмотрев на снимок расширившимися от страха глазами, мисс Макдональд вскочила с кресла, пошатываясь, добрела до своего стола и рухнула на стул.
– Я поднялась на холм, чтобы сделать несколько фотографий. – мягко объяснила Линдсей. – И когда взглянула на сад, мое внимание привлек ваш красный свитер. Эти снимки я еще не показывала полиции. Мне, признаться, казалось, что в этом нет большого смысла. Однако, поскольку в убийстве обвиняют Пэдди, я, вероятно, должна отнести их инспектору. Если только я не получу доказательств того, что вы не имеете отношения к убийству и что фотографии никак не помогут мисс Кэллеген.
Маргарет Макдональд посмотрела на Линдсей. Страх в ее глазах сменился покорностью. Пожав плечами, она с горечью проговорила:
– А почему бы и нет? Возможно, именно вы с мисс Корделией сможете меня понять. Как говорится, ворон ворону глаз не выклюет.
Линдсей не сводила с учительницы взгляда, однако краем глаза она видела, что Корделия отвернулась – вероятно, чтобы скрыть то ли смущение, то ли симпатию к мисс Макдональд.
– Я никогда и никому об этом не рассказывла. – с тяжелым вздохом промолвила Маргарет. – И, честно говоря, надеялась, что мне не придется этого делать. Пятнадцать лет назад, – продолжила она, – Лорна была семнадцатилетней девушкой и блестящим дарованием. Виолончель – это мой инструмент, и хотя я никогда не смогла бы играть так же замечательно, как она, я все же хорошая учительница. У меня уже был к тому времени богатый опыт, было много желания достичь чего-то… Лорна хотела взять у меня все, что только можно, и я была счастлива научить ее всем своим секретам.
Долгие часы мы проводили вместе. Мы играли, слушали музыку, просто разговаривали… Мне всегда было известно, что я не такая, как большинство моих подруг. Дело в том, что меня привлекали только представительницы моего же пола. Вся ирония заключается в том, что, по мнению многих, именно моя любовь к музыке и преподаванию довели меня до этого. Однако для меня это был единственный выбор. Потому что только в этой жизни я могла забыться.
Я никогда не давала воли собственным желаниям – до тех пор, пока в моей жизни не появилась Лорна. Пока я была молода, отношение к таким, как я, было совсем… иным, чем сейчас. Я не могла воплотить в жизнь свои мечты, не навредив при этом своей карьере. Если бы я пошла на поводу своих мечтаний, то никогда не смогла бы преподавать. А жить тайной жизнью я не могла – не такой я человек.