– Вовсе нет, а то я не предложил бы тебе.
– Спасибо, – сказал нормандец, приподнимая своей корявой рукой шляпу с поднятыми полями и кланяясь с лукавым видом.
– А так как, сверх того, ты можешь оказать нам важные услуги…
– Ладно, да только мне хотелось бы знать определенно – какие будут плоды, а также обязанности этого королевского достоинства.
– Обязанности состоят в том, чтобы исполнять полицейскую службу в отеле Сен-Поль и присутствовать при исполнении каждого приговора парижского прево (старшины). Плоды же равняются тридцати динариям в год и сорока парижским су на одежду тебе и твоему лакею.
– Потом налог в пять су с каждой женщины, у которой золотой пояс.
– Вот это лучше, – проговорил, улыбаясь, нормандец, – дичи прибывает.
– Потом еще ты будешь получать платье всех тех, кого будешь отводить на виселицу.
– Ого!
– Ну, а уж о самой лучшей награде мы поговорим в благоприятное время.
Затем, король шутов вернулся к эстраде, где сидел его оркестр, и стал отдавать приказания музыкантам, в ожидании пока сир Гюг де Гизей прикажет начать играть, толпа все прибывала, а герцог Орлеанский с Мариетой по-прежнему прогуливались между группами людей замаскированных и незамаскированных, разговаривая на ту же самую тему.
– Видите ли, дорогая мадам де Кони, – говорил принц, – я позову к себе его, вашего бульдога, и внушу ему, какую роль он должен играть. Золота! Сколько ему угодно золота! Ну, какой человек этого сорта не запляшет как угодно под музыку золотых монет!
– Я не могу слушать такие речи о человеке, имя которого ношу.
– Вот еще! Да ведь он получил благородство вместе с поместьем, которое я ему дал, а вовсе не по рождению. Правда, он и не вилан: семья его исстари служит – в суде. Мы называем таких людьми скрещенной породы… Кстати: куда он девался? Нам не пристало ходить так долго без него. Его отсутствие стесняет нас.
– Он, ваша светлость, вероятно, дожидается в той зале, где он оставил нас… Я пойду туда.
– Идите, милочка, и приходите поскорее. Говоря это, герцог проводил Мариету до дверей и пошел назад. Проходя, он слышал, как дяди и тетки его, разговаривая с Карлом де Савуази, точили на счет его язычки, и выражали предположение, что скоро вся Франция будет населена одними побочными Орлеанами.
Вошел герцог Неверский с сиром де Гизей.
– Вы здесь, кузен, – сказал Людовик, идя прямо навстречу своему врагу, – какой сюрприз! Но он был бы еще приятнее, если бы вы привезли с собой нашу милую родственницу – возлюбленную супругу вашу.
– Да, это я, я раздумал, – ответил герцог Неверский, – до отъезда из Франции в Венгрию, я решил побывать на бале, чтобы потом сравнить изящный двор Карла VI с двором короля Сигизмунда.