– Но как же… как войну… можно?..
– Нашлись такие сволочи, – ответил я со вздохом. – Там, где церковь слаба и не пользуется авторитетом, война начинает обходиться без правил и ограничений. Как следствие, быстро превращается в омерзительное чудовище. Увы, я видел такую войну…
На их лицах отразилось омерзение, Растер с несвойственной ему живостью переспросил:
– Вы лично?..
– Я не участвовал, – ответил я торопливо, – но видел… Так что знаю о войне больше Ксенофонта.
Растер размашисто перекрестился:
– Господи, сохрани меня от того, чтобы даже увидеть такое!
– Увы, – сказал я, – войны будут повторяться и повторяться. До тех пор, пока вопрос: вступать в войну или нет, будет решаться не теми, кто умирает на полях сражений.
Растер возразил:
– Сэр Ричард, есть же справедливые войны!
– Есть, – согласился я, – но нет справедливых войск. И вообще… тот, кто не пережил ни одной войны, никогда не узнает, в какое прекрасное довоенное время он жил.
Поздней ночью я спустился в подвал, где совсем недавно меня пытали по приказу Эстергазэ. Стражей, что пытались сопровождать меня, а то и забежать вперед, я оставил в нижнем коридоре по ту сторону двери. Спустившись по ступенькам, прислушался, наверху за дверью тихо, стражи дисциплинированно ждут.
Выйдя на середину подвала, я сказал негромко:
– Дух Огня!.. Твой сюзерен призывает тебя.
В подвале все так же тихо, я настороженно посматривал по сторонам, выждал, повторил громче:
– Дух Огня!.. Появись, ты мне нужен. Я – твой сюзерен. В смысле, Тот, Который Вправе.
В мертвой тишине слабо доносились далекие звуки сверху. В третий раз я сказал еще громче и настойчивее:
– Дух Огня, Демон Камня… Огненный Червь… Обрушитель… Проникатель… Как тебя еще? Ага, Последний Из Роющих, – отзовись, это я призываю, хозяин!
Полная тишина, даже наверху все затихло, словно опустили толстую могильную плиту. Я вздохнул, и раньше пробовал вызвать этот подземный силовой вихрь: когда был в герцогстве Брабант, когда дожидался корабля в Тарасконе, хотя Дух Огня и сказал, что услышит, где бы я ни находился, и тут же появится в толще земли подо мной, но явно переоценил свои возможности. Просто не знает, что и за пределами того комплекса, который обслуживает, есть мир.
Здесь я к Югу настолько близко, что не слышу Санегерийю, сюда с трудом проламывается Тертуллиан, а по ту сторону Хребта так и вообще таинственный и зловещий Юг… в том значении, как Крым был Грецией: хоть и не греки, но эллинское влияние перебивало местное.
Убедившись, что силовой вихрь так и не появится, я щелкнул пальцами. Вспыхнул зловеще багровый свет. В двух шагах появилась фигура из кипящего огня. Демон все так же стоит, ни на что не реагируя, чуть-чуть покачивается на слегка согнутых ногах. Глаза из-под массивных надбровных дуг смотрят люто, но мимо меня.