– Если вам нужна моя помощь, поторопитесь, – сказал Поджер сухо. – Сейчас сюда прибудут еще раненые...
Он повернулся и пошел к госпиталю. Затрещали мокрые ветки – сидхи последовали за хирургом. Поджер толкнул дверь и увидел Энея, лежащего на полу посреди приемного покоя. Рядом с Марваком на коленях стоял барон Ревенский и хлопал хирурга по щекам.
– Что с ним? – спросил Поджер.
– Не знаю, – ответил Владислав растерянно. – Мы попрощались с ведьмами, он закатил глаза, захрипел и упал...
Эней невнятно застонал, выругался и сел.
– Приятная новость, – произнес он, потирая виски. – Карина и Светлана живы.
Поджер почувствовал острое, почти невыносимое облегчение. Он увидел, как губы барона беззвучно зашевелились, – Владислав тоже возносил хвалу богам.
– Ведьмы успели покинуть замок, с ними Верховный маг Фейре, в очень тяжелом состоянии, – продолжал Эней. – Карина не смогла оседлать метлу, ее несут, но физически она не пострадала, как я понял... А упал я потому, что тут вторая телепатемма наложилась. Сидх с КПП передал, что князь Иван ранен. Сотрясение мозга и, по-моему, что-то с рукой... Они тоже скоро будут здесь.
– Сам сотрясение мозга с этими телепатеммами не заработай смотри, – проворчал Поджер.
– Теперь ты в порядке? – спросил Владислав.
Эней кивнул, и они с бароном поднялись на ноги.
– А вот и первые пострадавшие, – сказал Марвак, глядя на вошедших эльфов.
– Я возьму их, а вы с бароном готовьтесь к прибытию следующих, – произнес Поджер и добавил, обращаясь к раненому. – Пойдемте в перевязочную, я осмотрю вас.
В перевязочной хирург прошел к шкафчику с инструментом, а раненому указал на кушетку у стены.
– Мне надо промыть рану, откройте лицо, – приказал хирург и отодвинул пачку застиранных бинтов. Коробка со стерильными тампонами, насколько он помнил, стояла в самой глубине шкафа. Поджер услышал, как раненый резко и сильно выдохнул, а затем раздался голос эльфки:
– Коммдан, Марфор. И хелп ди[10].
Поджер обернулся и увидел, что сидхи уже в перевязочной. Раненый полулежал на кушетке, по лицу его текла кровь. Сидх, видимо, неудачно дернул, когда начал разматывать повязку и часть кровавой корки оторвалась вместе с тканью. Эльфка сидела на корточках рядом с ним и осторожно отлепляла ткань от раны. Глаза Марфора лихорадочно блестели из-под бурой корки, он прерывисто дышал. Ульрик держал Марфора за руку.
– Ну чего ты, – ободряюще произнес однорукий столяр. – В тот раз, наверно, больнее было...
При упоминании о «том разе» эльфка вздрогнула так сильно, что это заметил даже Поджер. Она сняла импровизированную повязку, поднялась на ноги, одернула платье и прошла к ведру, стоявшему под рукомойником, чтобы выбросить окровавленную ткань. Поджер на миг словно увидел глазами эльфки обшарпанные стены, застиранную простыню, свисавшую с кушетки, убогий рукомойник с отбитым носиком.