– Эрустим создала Разрушительница, мандреченка. Вы подобны одаренным, но безумным детям, которые создают ужасные игрушки. Игрушки, которые надо отобрать у вас для вашей же пользы, пока вы не погубили себя... Что же, извини. Я думала, что клятва, которую ты дал в Келенборносте, для тебя не пустой звук. Но я забыла, что у вас – у единственного народа в обитаемом мире – существует бог, который учит нарушать клятву, когда она становится неудобна!
Из приемного покоя выглянула Марина. Увидев ведьму, эльфка попятилась и подняла руки в защитном жесте. Ведьма тоже вскинула руки.
– Не трогай ее, – через плечо сказал хирург Марине.
– Как скажете, – отвечала боевая ведьма.
Звено Марины и заспанные ведьмы тройки Зарины вышли на крыльцо.
– Мы улетаем. Еще раз благодарим за помощь.
С аллеи ведьмы взлететь не могли, мешали густые ветви лип. Небесным воительницам пришлось выйти за ворота. Поджер проводил взглядом темные силуэты, поднимающиеся в небо. У хирурга снова комок подкатил к горлу. «Я ведь знал, что раньше или позже все кончится именно так, – думал Поджер, пытаясь справиться с собой. – Почему же мне так больно?»
Когда он снова посмотрел на дорожку, эльфки там уже не было. Хирург вздохнул, спустился со ступенек и пробрался сквозь кусты. Три смутные фигуры расположились у ближайшей липы. Поджер подошел ближе, увидел спину эльфки и через ее плечо – лицо лежащего сидха, которое от скул до подбородка скрывала разбойничья маска. Еще один сидх сидел рядом. Поджер заметил, что у мужчины нет левой руки до самого плеча. Хирурга пробил холодный пот. Если бы не чары, сидх уже умер бы от потери крови.
– Хоть бинтов дай, – произнес однорукий.
Его голос показался Поджеру знакомым.
– Немедленно в приемный покой, – сказал хирург. – Вы не принесли с собой руку? Еще можно пришить...
Однорукий хрипло рассмеялся.
– Что ж ты не пришил, когда еще можно было? – спросил он.
– Так это ты, Ульрик, – пробормотал Поджер.
Глава Чистильщиков настояла, чтобы после экзекуции Ульрика поместили в мандреченский госпиталь. Княгиня сообщила, что известны случаи, когда эльфийские маги приращивают отрубленную конечность назад, и по закону даже ничего сделать нельзя – ведь приговор был приведен в исполнение.
Эльфка буркнула не оборачиваясь:
– Да что ты с ним разговариваешь...
Хирург снова взглянул на лежащего. Теперь он понял, что на лице сидха вовсе не разбойничья маска, а повязка, охватывающая виски, скулы и подбородок, как если бы у него болели зубы. Ткань побурела от крови. Поджер покосился на обнаженную руку эльфки. Стало ясно, каким образом женщина лишилась рукава. Сидха чем-то от души приложили по лицу, серпом или даже топором.