– Ах вот как это теперь называется, – мягко произнесла Ваниэль. – Что с нами стало, Марфор? Разве могли мы подумать, что когда-нибудь будем просто лежать рядом?
Она провела рукой по его груди.
– Так значит, Ульрик был прав, – сказал Марфор медленно. – Все дело было в моем шраме? Тебя коробило при мысли о том, чтобы пройти по набережной под руку с уродом? Столько лет ты даже не вспоминала о том, что мы вообще когда-то спали рядом, а стоило этому мандречену намазать мою морду чудодейственной мазью...
– Нет, – ответила Ваниэль. – Твоя рана здесь ни при чем.
– Но если мое уродство ни при чем, почему же тогда ты бросила меня? Что я такого сделал?
– Какая теперь разница.
Марфор отвернулся к стене и сказал глухо:
– Для меня это все еще важно.
Эльфка вздохнула.
– Но почему, почему ты не сказал сразу, – кусая губы, сказала она. – Что твой брат ведет химмельриттеров? Мы бы поняли. Мы бы не стали тебя заставлять, если бы знали...
– Я и сам не знал, – ответил Марфор. – Я увидел Змееслава только когда... когда... Послушай, так ты поэтому...
– Да, – сказала Ваниэль. – Если бы ты, например, убил своего брата из ревности ко мне, эта смерть не терзала бы меня. Обычное дело между братьями. Но так... Я не могу. Я чувствую себя чудовищем.
– Ваниэль... – начал Марфор.
В дверь постучали.
– Марфор, Ваниэль, – услышали они голос Кулумита. – Мы уходим домой!
* * *
Онуфрий повернулся к ведьме. Маг не особенно прислушивался к мыслям Светланы, но после слияния тел ауры любовников некоторое время были полностью прозрачны друг для друга.
– Ты потеряла друга? – спросил он. – Но ведь все ваши вроде живы...
Светлана всхлипнула.
– Уходи, – сказала она. – Тебя звали.
Маг поднялся, застегнул штаны.
– Ну скажи мне, Онуфрий, – произнесла вдруг Светлана со слезами в голосе. – Почему каждый второй мужик хочет меня изнасиловать? Может, я как-то не так себя веду? Но почему?
– Да потому, – ответил Онуфрий сухо. – Что не могут все поголовно быть князьями, картошку некому сажать будет...
– Я люблю его, – возразила Светлана.
– Да? – жестко усмехнулся маг. – А под чарами зачем тогда держишь?
* * *
Взъерошенный со сна Михей походил на воробушка. Мать пригладила ему волосы и сказала:
– Собирайся, поедем домой. Князь дал сидхам подводы, чтобы добраться до берега, им по пути, и они берут нас. Поторапливайся.
Адриана помогла сыну одеться, и они вышли из приемного покоя. Подводы стояли за распахнутыми воротами госпиталя. На козлах первой сидел княжич Дмитрий, второй повозкой должен был управлять старый-престарый сидх. Михей и мать устроились на подводе княжича, между сидхом с повязкой через все лицо и эльфкой с огромным черным пятном на подоле. Медсестра достала портсигар, закурила.