– Сейчас они обедать пошли, с бароном и старшей крыла... Я с тобой посижу немного, можно? – спросил Гёса, глядя на эльфа исподлобья.
– Можно, – сказал Шенвэль. – Мне как раз с тобой поговорить надо. Я к тебе заходил в палату, но мне твой сосед сказал, что сам тебя не видит, а ему говорили, что к тяжелораненому положат, он боялся, что утку придется подавать да выносить...
Экен хохотнул и присел на потемневшую от времени и дождей лавочку.
– Я слушаю тебя, Лайто, – серьезно произнес он.
Эльф развязал грязный, потрепанный заплечный мешок, лежавший у него на коленях. Гёсе пришло в голову, что Шенвэль успел прихватить кое-что из сокровищницы дракона и теперь решил с ним поделиться. Но эльф достал ивовую флейту. Экен вздрогнул. Он узнал инструмент, несмотря на то, что ничем не обработанная флейта уже начала рассыхаться. Это на ней Шенвэль играл в тронном зале, загоняя драконов обратно в Подземный мир.
– Возьми, – сказал Шенвэль, протягивая флейту Гёсе.
Гёса подставил руку, и ивовая флейта легла в его ладонь.
– Зачем это мне? – спросил экен.
– Играть, – лаконично ответил эльф.
– Спасибо, конечно. Но я больше насчет Танцев, ты ведь знаешь, – проворчал Гёса.
– Теперь ты больше насчет Музыки, – сказал Шенвэль спокойно.
– Ты шутишь? Ведь Музыкантами не становятся, – проговорил экен недоверчиво. – Музыкантами только рождаются.
Шенвэль пожал плечами.
– Посмотри на свою Дверь, – сказал он.
Гёса повиновался. Дверь, которую он открывал своим Танцем, экен всегда воспринимал как черный прямоугольник прямо перед собой. Но сейчас там, к ужасу экена, лишь переливалась разноцветными всполохами его собственная аура.
– Оглянись, – сказал эльф. – В астрал только выйди.
Гёса вышел из своего тела и повернулся. Полупрозрачный черный прямоугольник оказался прямо за спиной физической оболочки экена. Дверь тут же начала открываться. Это было невероятно – без Музыки, без того рывка, который требовался экену каждый раз, чтобы хоть чуть-чуть приоткрыть ее. Гёса уперся в нее обеими руками, но сила Подземного мира гудела и рвалась из-за Двери Экен понял, что долго ему так не продержаться.
– Спиной, – внезапно услышал он голос Шенвэля. – Повернись к ней спиной.
Гёсе некогда было размышлять, где у его астрального тела спина. Экен поспешно развернулся и прижал Дверь. Он чувствовал, как Цин щекочет ему лопатки, как толкается сила Смерти в мир живых. От напряжения у экена задрожали икры.
– Возвращайся, – приказал Шенвэль, и Гёса ощутил, как его сильно дернули за пояс. Пятки экена поехали, и он откинулся назад, удерживая Дверь своим весом.