Иван спросил:
– Ну что, Онуфрий? Это они?
У Лакгаэра захватило дух. Лицо князя совершенно преобразилось при этом вопросе. Иван до боли стал похож на свою мать, Файламэл. Файламэл оставила Лакгаэра ради сюрка. Молодой князь Ладомир, отец Ивана, повстречал эльфку в Ринтали, куда ездил с торговой миссией, вскружил голову Файламэл и привез ее обратно в родной город.
– Да, это крыло «Змей», – сказал Онуфрий. – Позвать Светлану?
Лакгаэр понял, что между магом и Светланой существует закрепленный телепатический канал, просто так войти в ауру незнакомого человека, тем более боевой ведьмы, маг не смог бы.
– Не надо пока, – сказал Иван.
Старый эльф сообразил наконец, что Иван поднял своих людей и примчался на КПП среди ночи не для того, чтобы перехватить авантюристов, когда они, нагруженные сокровищами, будут выбираться из замка. Князь пришел сюда, чтобы в нужный момент помочь своей любимой ведьме.
– Мне не меньше вашего хочется узнать, что они там делают, – обратился князь к главе Нолдокора. – Но вы понимаете, закон о профессиональной тайне...
Именно эти законом, закрепившим право ведьм – и их нанимателей – на конфиденциальность, и определялась высокая цена услуг крыльев. Боевые ведьмы могли не отвечать на вопросы даже жрецов Прона, бога справедливости, и это не считалось доказательством вины. Также к небесным воительницам, по личному указу императора, запрещено было применять пытки.
– Я знаю, – кивнул эльф. – Вы можете спросить, но они вам все равно не ответят.
Явился воевода с чаем. Судя по наступившей за стенкой тишине, Перцева он задушил. Николая, возможно, тоже. Бесшумно ступая, Андрей подошел к эльфу, подал кружку и отступил за их спины, к стене. Чай оказался очень горячим, и Лакгаэру пришлось окутать руки магическим полем, чтобы взять пиалу. Ему показалось, что чай пахнет старыми носками. Лакгаэр сделал над собой усилие и сделал глоток. На вкус напиток оказался вполне сносным. Эльф пил чай и смотрел на князя. Иван почувствовал его взгляд и повернулся, вопросительно приподнял бровь.
– Я снова вижу твое лицо в отблесках пламени, – сказал Лакгаэр и с ужасом понял, что за двенадцать лет совсем разучился строить фразы на мандречи.
– Много книг испортило водой? – спросил князь.
У главы Нолдокора отлегло от сердца. Иван его понял. Лакгаэр отрицательно покачал головой, поставил опустевшую пиалу на пол.
– Выгорел только кабинет, а в библиотеку ни вода, ни огонь не дошли, – сказал он.
– Ну и слава Перуну, – усмехнулся Иван. – Да, кстати. Вы знаете сидха, который пошел в замок? Кто он такой?