– Нет! – корчась в судорогах, кричал он. – Не надо! Нет! Хеб кой![3] Хеб кой!
От удивления Ульрик разжал руку и покосился на мужчину. Тот не проявил никаких признаков жизни, хотя ребенок вопил так, что поднял бы и мертвого из могилы. Мальчик бросился прочь, забился в угол между стеной и давно не беленой печкой. Эльф взял со стола свечу, перешагнул через спящего мужчину и прилепил огарок на печь. В щели сверкали пустые от страха глазенки.
– Успокойся, – сказал Ульрик. – Я прекрасно знаю твой язык.
– Да я уже вижу, – пробурчал мальчик.
– Это твой папа?
– Да, мой. До утра он будет ни к чему не пригоден. Берите все, что хотите, и уходите.
– Мне ничего не нужно, – терпеливо сказал эльф. – На вот, возьми...
Он осторожно просунул солдатика в щель. Сначала за печкой было тихо, а потом донеслось довольное сопение.
– В доме есть еще кто-нибудь? – осторожно спросил Ульрик.
– А как же, – отвечали из-за печки. – Сестренка моя.
– А где твоя мама?
– В госпитале, – сказал мальчик.
«Вот не везет, – подумалось Ульрику. – Только бы не инфекционное отделение».
– Чем она болеет?
– Ничем. Она там работает. Моя мама – медсестра.
Ульрик облегченно вздохнул.
– Как тебя зовут?
– Андрей, – ответил ребенок, и по тону Ульрик понял, что он лжет.
– Вот что, Андрей, – сказал эльф. – Ты видел замок, черный такой, стоит на утесе? Утес скоро упадет в залив. И замок тоже. Поднимется волна. Это будет очень большая волна. Такая большая, что затопит весь ваш берег. Ваш князь, Иван, попросил нас прийти и сдержать волну. Но у нас может не получиться. Я хочу, чтобы ты собрал вещи и ушел вместе с сестрой.
Последовала долгая пауза. Когда эльф решил, что придется развалить и печь тоже, посыпалась известка, и из щели показался мальчик. В руке он бережно сжимал солдатика.
– Но сестра еще не может ходить, – сказал юный мандречен. – Натка еще сидеть-то не может. Она только зимой родилась.
– Ты сможешь донести ее?
– А чего ж нет.
– Ты знаешь, где у папы... – Ульрик покосился на тело и поправился: – У мамы лежат деньги? Документы? Какие-нибудь другие вещи, которые для твоей мамы исключительно важны?
Мальчик насупился.
– Нет, – сказал он.
– Ну и хорошо, – не стал настаивать эльф. – Но если вдруг вспомнишь, возьми их с собой. Мы сделаем все, что в наших силах, но ваш дом может смыть этой волной, и будет лучше, если все ценные вещи ты отсюда заберешь. Я уйду, мне нужно помочь моему товарищу. А ты собирайся как можно быстрее и иди к маме, понял?
– Понял, чего ж тут не понять, – отвечал тот.
– Ну вот и славно, – сказал Ульрик.
Он нашел Марфора на берегу, у самой воды. Некоторое время эльфы вместе смотрели на замок. Пламя отражалось в воде под утесом. Вдруг Марфор наморщился.