Компания засмеялась, отпустив несколько весьма нелестных шуточек в адрес Маркуса.
Следующим был Хилл, помешанный на компьютерах, разрабатывающий системы компьютерной безопасности, бум на которые начался в девяностые годы.
– Хилл был моим соседом по комнате в университете. А теперь у него хватает терпения мириться с этой ненормальной компанией.
И в самом деле, Хиллу было явно не по себе в этой толпе.
Сойер продолжал:
– Это Бернс. – Тот человек, с которым я встретилась, когда въехала в ворота. – Он такой же горе-художник, как и я. Но ему повезло, что у него есть Сета – его лучшая половина.
Женщина, которую я видела во дворе, вспыхнула:
– Как всегда, пускаешь в ход свои чары?
Далее шла Зелда, а за ней мужчина, представленный как Кирт Кинер.
– Мы зовем его Ки в квадрате, – добавил Сойер. – Мы уверены, что это имя вымышленное, а на самом деле он работает на ЦРУ. Но он это отрицает. А если мы ошибаемся, то, значит, его родители дали ему имя не подумав.
Послышалось НС-ное гиканье.
Дальше была драматург по имени Мара и, наконец, Санто. Он и выглядел, как святой. Или, по меньше мере, был на него похож. Санто был бледен – он явно не часто бывал на солнце. Все его любили.
– Привет, – сказал он мягко.
Мне явно было нечего делать в этой разномастной толпе.
– Добро пожаловать, Фреди, – сказал Санто.
– Спасибо, но в самом деле, мне не следовало вторгаться. Я зайду в другой раз.
Раздался хор протестующих голосов. Сойер прислонился к кухонной стойке, скрестив руки на груди. На его лице было написано еще большее любопытство. Я хотела сказать, что ему следует разнообразить свой репертуар эмоций, но решила, что это вызовет еще одну эмоцию, которую я уже наблюдала. Задумчивый мачо. Или это было презрение? Так или иначе, пусть лучше будет любопытство.
– Оставайся! – настаивал Бернс.
– Да, пожалуйста, – добавила Сета.
– Скажи ей, чтобы она не уходила, Сойер, – попросил Санто с вежливой настойчивостью.
Мой художник лишь посмотрел на меня с понимающей улыбкой. Он не попросил меня остаться, но, клянусь, в его глазах был вызов, как будто он ни на секунду не верил, что я уйду.
Всем известно, как я воспринимаю вызов.
– Спасибо, – сказала я. – Очень мило, что вы приняли меня в вашу кампанию. Чем-нибудь помочь?
Все молчали.
– Никто, кроме меня, не готовит на моей кухне, – сказал Сойер.
Я бросила на него взгляд, в котором читалось: «Ты уверен, что ты не гей?» Сойер лишь рассмеялся, а Санто нашел мне стул. Маркус налил мне темного красного вина из одного из разномастных стеклянных кувшинов. Я не только не большой сторонник кувшинов, но еще и обычно пью шампанское или, на худой конец, белое вино. Но Сойер наблюдал за мной.