Сойер был в не меньшей ярости, чем мой отец, однако его гнев был направлен на Пилар.
Когда я обернулась и увидела ее, она лишь улыбнулась.
– Упс, какая я нехорошая, – сказала она, идеально скопировав мою мимику. Пилар воинственно тряхнула волосами, удовлетворенно улыбнулась и, зажав бокал в руке, солдафонской походкой подошла к нам.
– Мистер Джексон, надеюсь, вы не против, что я позаимствовала картину из вашей мастерской? Как могло такое... произведение остаться незамеченным?
Мне показалось, что Сойер сейчас убьет ее, но он сдержался, хоть и с трудом. Но не наблюдения за Сойером и его действиями занимали меня. Несмотря на то что я блондинка, у меня хватило ума осознать свой просчет. Я поняла, что ошибалась с того самого дня, когда в первом классе приняла предложение Пилар подружиться. Она всегда хотела быть главной. У нее никогда это не получалось, но она делала все, что могла, чтобы добиться своего. И она всегда вела нечестную игру.
Я перестала думать о прошлом и попыталась сконцентрироваться на текущих проблемах. Но мне совершенно не хотелось этого. В трудных ситуациях я часто прячу голову в песок – вот почему я попала в столь ужасное положение.
Пилар, к несчастью, еще не все сказала. Она подошла ближе и добавила:
– Я знала, что с тобой что-то происходит, Фреди, но не могла определить, что именно. А выяснить это было надо. Не могу тебе пересказать все вопросы, которые я задавала Никки. О чем вы с ней разговаривали? Куда ходили? И так далее. Когда она рассказала мне о таком замечательном художнике, как мистер Джексон, я не придала этому большого значения, разве что он показался мне интересной кандидатурой для моего проекта «Маленькие звезды». Но когда Никки продолжила болтать о том, что Ее Совершенство Фреди Уайер очарована его работами и что он не желал устраивать выставку ни в каких других галереях, кроме твоей, я решила привлечь его к своему проекту. Я не собиралась отдать тебе все лавры за открытие нового таланта. Хотя я и не догадывалась, что найду у него в мастерской! – Она радостно засмеялась. – И, если подумать, я должна поблагодарить за это Никки.
Никки стояла в нескольких шагах от нас, в элегантном шелке и жемчуге, и глаза ее округлились от ужаса.
– О, Фреди, – выдохнула она.
– Вот именно, «о Фреди!» – обернулась к ней Пилар. – Кстати, я говорила, что все-таки не смогу поддержать тебя? Да, вот так, и Элоиз тоже. Сможете ли вы когда-нибудь простить меня? – спросила она без тени искренности.
Кровь отлила от лица Никки, когда она осознала сказанное. Все эти ленчи и чаепития, походы по магазинам и Уединение оказались не чем иным, как способом выведать информацию обо мне. Никки всегда была доброй и верила всему, что ей говорили, так что я не могла ее винить за то, что она не догадалась раньше. Но когда Пилар появилась у меня дома, как свет в конце тоннеля, и заявила, что будет поддерживать Никки, было непростительно с моей стороны не понять, что свет на самом деле означал приближение поезда.