– Я не о том! Я имею в виду, что мы не можем ничего предавать огласке!
– Это еще почему?
– Мистер Граут, я полагаюсь на вашу осмотрительность. Я не могу позволить, чтобы весь Уиллоу-Крик узнал, что мой муж сделал что-то с моими деньгами и сбежал с другой женщиной.
– Не хочу тебя огорчать, дорогая, но это именно то, чего он от тебя ожидает. Скорее всего, он рассчитывает, что ты будешь стараться сохранить все в тайне и у него не возникнет никаких проблем. Для начала попробуем действовать по-твоему. Но если ты хочешь получить обратно свои деньги, должен сказать тебе, что я не собираюсь миндальничать.
Я согласилась с этим. У меня закружилась голова.
– Хорошо, – сказал он, – этого мне достаточно, чтобы начать. – Он встал, давая понять, что мне пора уходить, но в последнюю минуту снова посмотрел на меня и поднял одну из папок. – Пока я буду работать, мой тебе совет: постарайся заставить свою идиотскую художественную галерею приносить прибыль. Или хотя бы не приносить убытков.
Я выпрямилась:
– Что вы имеете в виду?
– Галерея – черная дыра, куда уходят деньги, а ты не можешь этого допустить. И никто, будучи в своем уме, ее у тебя сейчас не купит. К тому же любая продажа имущества еще сильнее запутает твои дела. Так что потрать немного времени, займись галереей, чтобы она начала приносить доход.
Я, должно быть, выглядела столь же сбитой с толку, как Никки, когда мы начали обсуждать подходящие напитки для чаепития.
– Найдите художника, миссис Уайер. Устройте выставку. Сделайте что-нибудь, что принесло бы какой-то доход. Вы больше не можете задерживать выплату налогов.
– У меня есть художники.
– Да, те, кто пишет не для всех и работы которых никто не покупает.
– Верно.
– Найдите кого-нибудь стоящего. – На секунду он задумался, а затем прокричал: – Никки! Кто сделал ту чертову статую, на которую я потратил столько денег? Имя у него, как у педика, да и выглядит он так же.
Она отозвалась:
– Сойер Джексон?
Я вспомнила скульптуру в холле.
– Он самый, – сказал Говард. – Где его студия?
Никки назвала адрес в южной части города:
– Но он не любит посетителей. Ценит уединение. Кроме того, не устраивает показов. На самом деле, думаю, он сейчас строит что-нибудь.
– Что строит? – не понял Говард.
– Не знаю. Когда я в последний раз его видела, он говорил больше о строительстве, чем об искусстве. И еще, перестань называть его педиком, Говард. Это нехорошо.
– Пышечка, дай Фреди его номер телефона и адрес. – Он взглянул на меня. – Если ты сможешь убедить кого-то, кто не выставляет свои работы, устроить показ у тебя, вокруг этого будет долго стоять шумиха, а это как раз то, что надо, чтобы галерея Хилдебранд перестала быть убыточной.