Но это была потаенная жизнь.
Нельзя было оставаться надолго в одном месте, нельзя было обзаводиться большим количеством вещей, нельзя было с кем-то слишком сильно сближаться – из страха, что тебя могут предать. Бобби знал имена только горстки беженцев, с которыми познакомился за три года жизни в подполье. Многие стали для Бобби и Кейт приятелями и приятельницами, многие оказывали бесценную помощь и давали очень важные советы, особенно на первых порах, когда Мэри привела к беженцам двоих беспомощных неофитов. Приятели, приятельницы – да, но без хотя бы минимального человеческого общения, казалось, им никогда не стать настоящими друзьями.
Червокамера не окончательно отобрала у Бобби свободу и личную жизнь, но, казалось, отгородила его от человечности. Неожиданно Кейт потянула его за руку, забарабанила кончиками пальцев по его ладони.
«Нашла ее. Мэри. Мэри здесь. Вон там. Пойдем, пойдем, пойдем».
Бобби взволнованно последовал за Кейт.
Она сидела одна-одинешенька в углу.
Бобби легко пробежался пальцами по ее голове, плечам, вокруг нее. Мэри была в комбинезоне. Рядом с ней стояла нетронутая тарелка с остывшей едой. Тепловой маски на лице Мэри не было.
Она сидела с закрытыми глазами. Она не ответила на прикосновения Бобби и Кейт, но Бобби почувствовал, что сестра не спит.
Кейт поспешно начала прикасаться пальцами к ладони Бобби.
«С таким же успехом можно было поместить тут неоновую вывеску типа „Я здесь, забирайте меня“».
«Она в порядке?»
« Не знаю, не могу понять».
Бобби поднял вялую руку сестры, помассировал ее, стал пальцами «произносить» ее имя, снова и снова:
«Мэри, Мэри, Мэри, Мэри Мейз, здесь Бобби, Бобби Паттерсон, Мэри, Мэри…»
Она неожиданно очнулась.
– Бобби?
Глубокое, испуганное безмолвие, воцарившееся в комнате, стало осязаемым. Это было первое слово, произнесенное вслух с того момента, как вошли Бобби и Кейт. Кейт наклонилась и прижала ладонь к губам Мэри.
Бобби нащупал руку Мэри и позволил ей обратиться к нему.
«Прости, прости. Отвлеклась».
Она прижала его руку к своим губам, и он почувствовал, что они растянуты в улыбке. Значит, отвлеклась и радуется. Но это вовсе не обязательно было хорошо. Радостный человек – это беззаботный, невнимательный человек.
«Что с тобой случилось?»
Она улыбнулась шире.
«Мне и порадоваться нельзя, старший брат?»
«Ты знаешь, о чем я».
«Имплантат», – ответила Мэри коротко.
«Имплантат? Какой имплантат?»
«В коре головного мозга».
«О боже», – в ужасе подумал Бобби и быстро передал все, что узнал, Кейт.
«Дерьмово, хуже некуда, – ответила ему Кейт. – Это нелегальная дрянь».