Именно эти нехитрые выкладки и послужили основой такого выбора места проведения саммита. Во время переговоров о предполагаемом сотрудничестве между Советским Союзом и ЕС следовало намекнуть Шредеру, что первую скрипку в будущем альянсе будет играть именно СССР. Амбиции Берлина требовалось охладить видом красного флага над Калининградом, бывшим Кенигсбергом. Восточная Пруссия более полувека принадлежала России, от прусского духа здесь осталось только несколько старых домов, пара улочек да некоторое влияние готического стиля на архитектуру покрывших побережье отелей и баз отдыха. И все. Даже топонимика изменилась неузнаваемо.
К своей чести, Шредер понял намек еще в аэропорту, именно так можно было интерпретировать его предложение: не затягивать официальную программу, а сразу переходить к делу. Гости возложили цветы у могилы Эммануила Канта и у памятника на площади Победы и без церемониальных увертюр отправились в Светлогорск. Всего полчаса езды до городка, затем колонна лимузинов проползла по узким извилистым улочкам и замерла у входа в отель. Саммит начался…
Павел Николаевич бросил взгляд на часы и, поправив галстук, решительно поднялся из-за столика. Вид с балкона отеля открывался великолепный, и воздух здесь чистейший, напоенный морской свежестью, но через 15 минут в конференц-зале начнутся переговоры. Надо спешить.
– Вставайте, граф. Вас ждут великие дела! – с выражением продекламировал себе Шумилов и направился к лестнице.
Двое охранников бесшумными тенями последовали за ним.
По идее, глав Германии и Франции должен был встречать не Шумилов, а Арсений Бугров – первое лицо СССР. И переговоры должен был открывать он же. Но в этом имелся тонкий смысл. Требовалось придать встрече полуофициальный вид. Так снимался чрезмерный ажиотаж. Разговор планировался серьезный, темы на повестке дня стояли важнейшие. Сегодняшние переговоры должны были определить взаимоотношения трех сильнейших европейских держав на ближайшие десять лет. Не секрет, что подобный союз многих не устраивал. При организации встречи Ле Пен сам намекнул Бугрову в телефонном разговоре, что слишком официальный и солидный статус мероприятия нежелателен.
Вот и конференц-зал. Павел Николаевич быстрым шагом прошел к столу. Фотовспышки, микрофоны на удочках. Серьезные лица телохранителей и технического персонала. Широкая улыбка для прессы. Несколько ничего не значащих фраз. Шумилов относился к этому как к надоевшей, но неизбежной части своих обязанностей. Так надо. Надо широко улыбаться. Надо, церемонно пожимая руку Шредера, стоять так, чтобы получились хорошие кадры. Затем одобрительно похлопать по плечу француза. Все на публику. Общественность должна видеть, что лидеры целеустремленно идут навстречу дальнейшему политическому и экономическому сближению позиций своих держав.