– А знаете, чего недостает этой комнате? – задал он риторический вопрос. – Ей недостает сиамского кота на диване.
– Вы серьезно? – удивился Квиллер. – Хотите, чтобы я принес Коко?
– О нет! – запротестовал Банзен. – Не надо нервозных котов! Они не годятся для интерьерных съемок.
– Коко вовсе не нервозный, – вступился Квиллер. – Он в сто раз спокойнее тебя.
– И лучше смотрится, – добавил Дэвид.
– И сообразительнее, – присовокупил Квиллер.
Банзен с мрачным видом воздел руки ввысь, и через несколько минут Коко прибыл на съемку, – на шкурке его ещё виднелись полоски, оставленные щёткой при недавнем вычесывании.
Квиллер поместил кота на сиденье дивана, повернул его к фотографу, согнул одну из бархатных передних лапок, придав Коко позу высокомерной непринужденности, и фотогенично изогнул ему шелковистый коричневый хвост. Во время всей этой процедуры Коко громко мурлыкал.
– И он вот так, не двигаясь, и будет лежать? – спросил Банзен.
– Конечно будет, если я скажу.
Квиллер в последний раз пригладил Коко шкурку и отступил, сказав:
– Место! Там – место!
Коко спокойно поднялся, спрыгнул на пол и вышел из комнаты, задрав хвост, выражая им свое безразличие.
– Он спокойный, что и говорить! – съязвил Банзен. – Спокойнейший кот из всех, каких я встречал.
Покуда фотограф заканчивал съемку, Коко играл у Дэвида в гардеробной висячими бусинами и с братским интересом обнюхивал тигровое покрывало. Меж тем Дэвид готовил ему какое-то угощение.
– Только остатки цыплячьего кэрри, – объяснил дизайнер Квиллеру. – Юши прошлой ночью загрустил и «сверкстатно » призвал на помощь восьмилетнего мальчика.
– Юши – это тот, кто готовит закуски для ваших вечеринок? Он великий повар.
– Он – художник, – мягко сказал Дэвид. Дэвид налил Квиллеру имбирного пива, а Банзену – шотландского виски.
– Не хочет ли кто, – предложил фотограф, – посидеть нынче вечером в пресс-клубе? Моя жена задаёт вечеринку стайке девиц, и меня до полуночи вышибли из дому.
– Я бы и рад к вам присоединиться, но у меня назначено свидание, – ответил Дэвид. – Может быть, в другой раз. Мне хочется осмотреть этот клуб внутри. Говорят, там воочию явлены все достоинства средневековой тюремной крепости.
Два газетчика явились в бар пресс-клуба, и Банзен выхлестал двойное мартини, пока Квиллер приканчивал томатный сок.
– Не такой уж дурной день, в конце-то концов, – констатировал Квиллер, – хоть и начался хуже некуда.
– Он ещё не кончился, – напомнил ему фотограф.
– Этот Дэвид Лайк – вот уж тип, а?
– Не знаю, что и думать об этой его спальне, – вращая глазами, ответил Банзен.