Сказанное было так созвучно собственным фантазиям Сьюзен, так близко ее "второму я", что теперь она однозначно восприняла его слова как комплимент.
– Спасибо, мистер Берман, – искренне сказала Сьюзен.
– Пожалуйста, зовите меня Шон.
– Спасибо, Шон, – повторила Сьюзен. Она сложила разобранные принадлежности для внутривенного переливания на лоток и перевела взгляд на закопченное окно. Она не видела ни жирной грязи, ни мрачной кирпичной кладки, ни низких туч и безжизненных деревьев за окном. Затем снова взглянула на Бермана.
– Вы знаете, мне даже трудно выразить словами, как мне приятен ваш комплимент. Может, это прозвучит странно, но за последний год я совсем не чувствовала себя женщиной. И ваши слова прозвучали так успокаивающе. Нельзя сказать, чтобы я зацикливалась на этой мысли, но я начала думать о себе как о... – Сьюзен запнулась, подыскивая нужное слово, – ... как о бесполом, вернее, среднеполом существе. Это произошло постепенно, незаметно, и мне кажется, что я могла понять это, только когда встречалась со своими бывшими одноклассницами, особенно, с моей бывшей соседкой по комнате.
Сьюзен внезапно замолчала, не закончив мысли, и выпрямилась. Она была смущена собственной необычной откровенностью.
– Господи, что я болтаю? Иногда я сама не понимаю себя, – она усмехнулась над собой. – Я не умею работать как врач, я даже не выгляжу как врач, думаю, что последняя вещь, о которой вам хотелось бы послушать, так это мои проблемы с профессиональным несоответствием.
Берман глядел на Сьюзен, широко улыбаясь. Ему явно пришлось по вкусу вступление. Сьюзен продолжила:
– Считается, что рассказывать должен пациент, а не врач. Почему бы вам не рассказать, чем вы занимаетесь, а я помолчу.
– Я архитектор, – ответил Берман. – Один из миллиона таких же, подвизающихся на подмостках Кембриджа. Но это совсем другая история. А мне хотелось бы вернуться к вашей. Вы и представить себе не можете, как меня утешает простая человеческая беседа в этом местечке. – Его глаза обежали палату. – Я и не думал, что мне придется оперироваться, пусть даже несерьезно, но это ожидание заставляет меня буквально лезть на стену. К тому же здесь все просто бесчувственные чертовы куклы. – Он снова взглянул на Сьюзен. – Ну продолжайте, вы начали говорить о своей соседке, что дальше?
– Вы настаиваете? – спросила Сьюзен, прищурив глаза.
– Конечно.
– Но это не так уж и важно. Она была очень элегантная. Она поступила в юридическую школу, там смогла следить за собой и оставаться настоящей женщиной, одновременно развиваясь интеллектуально, как она и хотела.