Плавный поток сознания, исходивший от распоясавшегося экскурсовода, был прерван истошным Сениным воплем:
– Я вижу мертвых людей! Тут утопленники! Шагавший нетвердой походкой по хлюпающему беспределу Федор приоткрыл глаза, давно уже подернутые каким-то потусторонним туманцем, и вгляделся в воду – в коричневой биомассе действительно колыхались выбеленные покойничьи лица. Подбежавший удивиться неведомому Голый даже зевнул от неудовольствия:
– Тю… я-то думал!!! Не боись, они вже не кусаютця. Це пьяные мелиораторы.
Хмырь сплюнул в воду и, как лягушка, ускакал куда-то вперед, продолжая рассуждать:
– Гля, как пацаны хорошо сохранились. Видать, потому, что у них очень много спирта в крови!!!
Сеня тоже двинулся вперед, стараясь смотреть исключительно себе под ноги, чтобы не замечать белесых личин по обе стороны от тропы, заросшей осокой. Уже через пару шагов, шумно оступившись, карапуз одной ногой ушел в воду, едва успев выдернуть ее обратно вместе с сапогом. Моментально встрепенувшийся Голый принялся зло выговаривать своему давившему мучителю:
– Я тебе, дураку, шо казав? Ходи сюда. Понял? Никуда не сворачивай. Не сцы – скоро покойники кончатся. Дальше пойдут трактора с бульдозерами. Вот там страх, так страх!!!
Голый и Сеня, давно невзлюбившие друг друга на почве обоюдной любви к Федору, принялись привычно переругиваться и совершенно не заметили, что объект их обожания остался стоять позади, пялясь в воду. Его снова накрыло в самый неподходящий момент. В какое-то мгновение карапузу показалось, что покойник, полощущийся в воде прямо под ним, открыл глаза. Порядком испугавшись, Федор неуклюже взмахнул руками и рухнул в воду, где на него опять навалились долгожданные «мультяшки»…
К вящему неудовольствию Федора, от просмотра очередной серии «Утиных историй» его в крайне грубой форме оторвал Голый, пришлепавший на место происшествия со скоростью человека-амфибии и буквально за волосы выдернувший прибалдевшего карапуза из воды:
– Здесь купаться запрещено! Наконец-то подоспевший к месту происшествия и не вписавшийся в поворот Сеня неуклюже растянулся в болотной жиже и ляпнул первое, что пришло в его некрупный мозг:
– Федор Михалыч, ну как водичка? Федор, которому купание явно пошло на пользу, нашел в себе силы съязвить:
– Сень, мне сказать, или ты сам догадаешься? Мертвяк водичка!!!
Ночка выдалась неспокойной – где-то впереди – там, куда лежал путь карапузов-туристов и их паранормального экскурсовода, всю ночь громыхали то ли гром, то ли приглушенные взрывы, метались над горами мрачные багровые всполохи. Словно закатившееся солнце рвануло напоследок за вершинами, подпалив скалистые кручи, – адьос амигос…