Внезапно сообразив, что она все еще держит его, Эрика убрала руку.
– Мне кажется, я должна еще раз извиниться перед вами, капитан. Простите, просто не пойму, о чем я думала.
– Вы можете когда угодно давать мне советы насчет моих детей, – заверил он ее охрипшим от волнения голосом. – И можете трогать меня, когда захотите. Мне приятны ваши прикосновения.
Он легко, без нажима, опустил руки ей на бедра. Прикосновение было нежным, и Эрика понимала, что он всего лишь испытывает ее без намерения к чему-то принудить. Стоит ей отступить на шаг и смерить его высокомерным взглядом, как ситуация войдет в норму. Маккалем рассмеется, быть может, извинится, и все будет отлично. Но Эрика, видимо, не могла поступить как надо. Ноги ее не слушались, дыхание и речь не подчинялись ее воле.
– Вы знаете, что вы восхитительная девушка? – бормотал Дэниел взволнованно. – Появились неизвестно откуда с этими вашими прелестными губками.
– Прелестными губками?
Маккалем кивнул.
– Я не мог выбросить их из головы, все гадал, каковы они на вкус.
Он наклонил голову и коснулся губ Эрики своими – раз, а потом другой, затем наклонил голову набок совсем по-петушиному и уставился на Эрику своими невероятными синими глазищами.
Она понимала, что он ожидает ее протеста. Он снова искал ключ для себя в ее реакции, но никакой реакции не было – только парализующее все прочие чувства любопытство: что еще он осмелится сделать. Долгие секунды, полные смущения и предвкушения, они стояли рядом и ждали, пока у Маккалема не кончилось терпение. Он крепко обнял Эрику и прижал к себе.
Она услышала собственное «Ах!» – скорее восторженное, чем возмущенное. Маккалем прильнул губами к ее губам и своим поцелуем приобщил к радости восхитительного наслаждения, о котором она мечтала дольше, чем хотела бы признать. О, если бы Джек целовал ее так, если бы! Но он никогда даже близко не подходил ни к чему подобному. Потому что, как он говорил всегда, оберегает ее. Но теперь, в тумане головокружительного удовольствия, которое искусно доставил ей Дэниел, Эрика вдруг решила, что «оберегать» – всего лишь слово-ширма, прикрывающая отсутствие желания.
Требовательные и властные руки Маккалема словно бы знали, как ласкать по-особому каждый дюйм ее жаждущего любви тела. Когда он коснулся ее шеи, Эрика с неожиданной для себя страстностью ответила на его поцелуи.
«Как ты можешь позволять это? – вяло спрашивала она себя. – Как мог Джек допустить такое?»
Джек Райерсон, разумеется, давно прочитал ее записку и знал, что Эрике предстоит остаться один на один с шалым морским капитаном, но до сих пор не удосужился приехать за ней. Если его не беспокоит, что капитан может заключить ее в объятия, трогать языком ее губы, ласкать ее грудь, то и ей незачем волноваться.