Явная лесть достигла своей цели. Хотя Жервез не сказала, как польщена, она немедленно принялась отдавать распоряжения относительно всяческих удобств для Уолтера, браня служанок, будто именно по их недосмотру с мужчины до сих пор не сняли плащ, не приготовили ему сухую одежду и баню. На мгновение Уолтера посетила неблагопристойная мысль: а не зашел ли он в своих комплиментах столь далеко, что женщина теперь с готовностью предложит ему и себя? Такое случалось неоднократно, но для Уолтера жена друга всегда оставалась особой священной, какой бы аморальной она ни была. Однако повода для беспокойства не возникло. К немалому восторгу мужчины, его проводила в подготовленную палату Мари. Но, к сожалению, она там не задержалась. Несмотря на соблазнительную улыбку, подобную ее первому мимолетному взгляду, Мари лишь отдала распоряжения пожилой – и довольно безобразной – служанке, которая помыла его и помогла одеться.
Когда Уолтер снова присоединился к дамам – чистый, сухой, выбритый, аккуратно причесанный, – он обнаружил у очага накрытый ужин. Его в самой любезной форме пригласили присоединиться к трапезе, а он в свою очередь, как и принято, с благодарностями ответил на любезность необыкновенно изящным поклоном. Безусловно, он получил одобрение, а манеры Жервез не оставляли желать ничего лучшего. Уолтеру пришлось напомнить себе, как неучтиво она вела себя каких-то несколько часов назад.
Обменявшись с женщинами комплиментами и избитыми приветственными и благодарственными фразами, Уолтер был готов удовлетворить любопытство, которое наверняка, по его мнению, испытывали хозяйки к предстоящей свадьбе. Однако он опять ошибся. Все вопросы касались лишь его самого: был ли он женат, каким состоянием располагал. Уолтер удивился, но решил, что дамы, возможно, из вежливости сочли нужным проявить интерес к гостю.
Кроме того, Уолтер должен был поддерживать хорошее настроение леди Жервез, чтобы потом удалось убедить ее не забывать о вежливости при валлийском дворе. Следовательно, он отвечал на вопросы женщин вполне исчерпывающе, если не считать одного нюанса. Он не обмолвился о своей надежде заполучить в жены Сибель, поскольку просто не имел такого права; тем не менее он без утайки рассказал им историю о своем наследстве, совсем позабыв о намерении не упоминать о войне, после чего приготовился к крикам ужаса и пугливым вопросам о конфликте с королем, в который оказался втянут и Ричард, но на лице Жервез не появилось и тени тревоги, а Мари смотрела на него так, будто гораздо больше интересовалась его лицом, нежели речами.