– Вот именно. Нетрудно.
– Ксо…
– И об этом скоро узнают. Хоть понимаешь, какие неприятности тебе грозят?
– Честно говоря, не задумывался. А разве грозят?
Ксаррон плавным движением стек с кровати и снова уселся на кресло, только теперь задействовал не спинку, а подлокотник.
– Кое-кто будет сильно недоволен.
– Можешь назвать имена?
– Сам узнаешь, если понадобится. Они не станут скрываться.
– Но в чем причина для недовольства?
– Ты так и не понял?
Честно признаюсь:
– Нет.
Кузен печально качает головой, но снисходит до объяснений:
– Как тебе удалось провести Обращение?
– Да я и не проводил… Просто объяснил, как надлежит действовать.
– Объяснил, как менять Кружева, как двигать Узлы, да? – Речь кузена прерывается коротким ехидным хмыканьем. – Не верю. Она не смогла бы понять. Значит, все происходило несколько иначе. Как?
Не вижу повода лукавить:
– Я показал ей Изнанку.
Гнетуще-молчаливая пауза заканчивается скорбным вопросом:
– И ты считаешь свои действия простыми?
– Да. Потому что…
– Джер!
Окрик Ксаррона заставляет меня зябко вздрогнуть.
– Мало того, что мы не имеем права рассказывать кому-либо о существовании Изнанки, это еще и совершенно бессмысленно, потому что мы не можем никого брать туда с собой. Понимаешь? Не можем. Самое глубокое Единение не позволяет создать настолько крепкую связь.
Пожалуй. Переплетающиеся друг с другом сознания образуют узор, подобный кружевам инея. Одно неосторожное движение, и все старания рассыплются мерцающими крупинками. Ирм в самом деле не могла шагнуть в глубины мироздания. Но тогда…
– Э… Я не уверен, что брал ее именно с собой.
– Как же она смогла увидеть?
– Через меня. В моем взгляде… – На язык просится простое и ужасающе точное сравнение: – Как в зеркале.
Повисла тишина, нарушаемая только причмокиванием кошачьего языка, приводящего в порядок и без того прекрасную шерстяную шубку.
– Хочешь сказать, ты нырнул, отразил Изнанку в себе и вернулся, чтобы…
– Я не возвращался. Я все время и оставался на Изнанке.
Ксаррон на долгую минуту закрыл глаза.
– Ясно. Не рассказывай об этом больше никому, договорились?
В высказанной просьбе не слышалось и тени настойчивости, зато присутствовало доселе не связываемое мной с кузеном чувство. Страх. Но я никак не мог выбрать одну из двух причин, его породивших: либо Ксаррон опасается моих дальнейших безумств, либо… Не меньших глупостей со стороны Драконьих Домов.
– Как скажешь… Кстати! Что с Элроном? Он не пострадал?
Надо было спросить о состоянии второго кузена сразу, но когда меня накрыла ледяная лихорадка, я почти потерял сознание и почти не понимал, что происходит вокруг, а по возвращении ощущений никто не удосужился и парой слов поведать о прошедших мимо событиях, ссылаясь на то, что мне нужен покой.