От таких уточнений Аркаша едва не потерял нить разговора…
– А… кхм! Тогда… не скажете ли, уважаемая, где я?
– Так у меня на плече!
– Да нет! Я в смысле – местность какая?
– Паршивая, – подумав, сообщила великанша, – сплошь пеньки да буераки, никого калачом не заманишь, свежее мясо, почитай, только по праздникам…
– Да нет же! – дернулся Ильин, с трудом удержавшись от того, чтобы не дать пинка по спине труднодоходимой людоедки. – Страна, говорю, страна какая?!
– Дык понятно какая! Такая же, как и это болото, – по-га-на-я! Пока до людей доберешься, шишки впору с голодухи лопать! А и когда доползешь – так уже сил ни на какую охоту не останется… Вот и приходится рыбалкой перебиваться, как…
– У-у, волдырь тебе на язык и опоясывающий лишай во весь крестцовоподвздошный отдел!! Женщина! Я тебя человеческим языком спрашиваю – как называется это государство?! То, что не Эльдорадо, можешь не говорить, по тебе понятно…
– Чего? Эк ты длинно говоришь…
– Тьфу ты, как с тобой муж живет?! – простонал багровый Аркаша, потеряв последнюю надежду выбить хоть каплю полезной информации из этой долговязой дуры.
– Что значит – как?! – внезапно оскорбилась великанша. – Хорошо он со мной живет! Да где ему, медноголовому, еще такую найти, как я?!
– Вот уж правда, таких по всему миру днем с огнем не сыщешь… – пробормотал микробиолог. – Дебилос хроникус, даже тестов проводить не надо!
– О какой ученый! – восхитилась женщина, на счастье Аркадия не сильная в латыни. – Первый раз такого ем!
– Ми… минуточку, гражданочка! – поперхнулся Ильин. – Вы что это… насчет еды – серьезно?!
– Да уж куда серьезнее, когда третью неделю тухлятиной питаемся? Свежа-атинка ты моя говорливая…
Если бы Аркаша стоял на ногах, они бы у него подкосились… Индия, конечно, это тебе не Парижи-Брюссели, Европой и не пахнет, но что тут людей лопают за здорово живешь – это была уже новость. И опять же елки… Да полно, Индия ли это, а?
С дерева сорвалась тяжелая кедровая шишка, больно стукнув по маковке и без того чрезвычайно озадаченного вирусолога.
Нет, не Индия.
А… что же тогда?!
– Так… взглянем правде в лицо, – забормотал вполголоса Аркадий – у него водилась привычка говорить вслух с самим собой. – Вариантов два: либо я все-таки преставился, либо у меня конкретная шиза покатила! Теперь рассмотрим оба варианта… Если б я умер, то, по идее, как врач, спасший энное количество человеческих жизней, должен был бы попасть прямиком на небеса… Но, во-первых, эта чащоба на райские кущи ничуть не похожа. Во-вторых, пятка болит (хе, здорово я лягнул эту кучу металлолома!). И, в-последних, если эти двое – Дева Мария и апостол Петр, то я круто офигеваю с Библии!! – Он ойкнул, когда великанша, оступившись, чуть не уронила его в глубокую, заросшую осокой канаву, и, машинально вытряхивая из ушей всякую озерную пакость, продолжил свой монолог: – Стало быть, сдвиг по фазе. Ну это вероятнее… Опять же от опухоли в мозгу еще никто здоровее не стал… Я, конечно, не нейрохирург, но, кажется, глюки в моем случае явление обычное! Все мне просто мерещится! На самом деле я сейчас где-то там в госпитале, слюнями в маразме исхожу, повсеместно оплакиваемый, а мысленно, на подсознательном уровне… Гм, это что же получается: я – латентный шизоид с мазохистскими наклонностями, двинутый на мутирующих австралопитеках, так, что ли?! На фига мне, интересно, чтоб меня в бульоне из камышей сварили и скушали, помолясь?!