— И как же зовут этого хулигана?
— Зовут так же, как он и выглядит: Торнадо!
— В таком случае оседлайте мне именно его!
— Но, господин… — растерялся конюх. — Этот конь вряд ли вам подойдет для прогулок.
— Седлай! Хочу посмотреть его в деле. Может, он просто от скуки дебоширит? Попробую его перевоспитать.
— Да уж кто только не пробовал… — пробормотал Дани, снимая седло со стены и заходя в вольер. — Всех то куснуть, то сбросить пытается. Уж больно вредный!
На удивление конь с полным равнодушием дал себя оседлать, накинуть и затянуть узду. Но когда вышли в проход между вольерами, неожиданно рванул с места в галоп, спеша вырваться на пространство и там порезвиться. Вот только конюх был парень не промах, да и характер своего подопечного знал прекрасно. Он просто повис на узде, и Торнадо остановился как вкопанный.
— Вот так он всегда! — Дани замахнулся на коня, но не ударил. — Вы уж смотрите за каждым его движением.
— Постараюсь, — пообещал Кремон, надевая на обувь позванивающие шпоры из тусклой меди. Затем взял хлыст из рук конюха и ловко взлетел в седло. — А что он любит из лакомств?
— А ничего! — с досадой бросил конюх, продолжая вести коня за повод к выходу, где уже гарцевали на своих любимчиках хозяин замка и дворецкий. — Чем его только не угощали. Слопает, а потом за руку куснуть пытается!
— А как он к хлебу относится?
— Равнодушен.
— А к моркови?
— Не любит.
— Сахар ест?
— По настроению.
— А рыбу давать не пробовали?
— Он ведь не кошка! — обиделся конюх.
— Один конь любил корень петрушки…
— Этот даже запаха петрушки не переносит!
— Странный он какой-то! — воскликнул удивленный Кремон.
— Не странный, а вредный! И кличку ему надо было дать — Вредный.
Когда они появились из конюшни, остальные наездники так и замерли. Даже их кони уставились на своего товарища с удивлением. На немой вопрос конюх пожал плечами, как бы снимая с себя всю ответственность:
— Я предупредил господина…
— Раз предупредил, тогда поехали! Йе-хой! — выкрикнул залихватски Хлеби. Но тут же осадил своего коня, что-то вспомнив, и достал из кармана широкую черную ленту. Видимо, Дани прекрасно знал о ее назначении, так как уверенно и ловко обвязал этой лентой шею Торнадо. И тут же кавалькада из троих всадников тронулась в путь. Выехав с внутреннего двора сквозь разошедшиеся створки ворот, они неспешной рысью проскакали мимо нескольких возделанных полей, узкое пространство между памятным грибком и не менее памятным озером, и подковы коней звонко застучали по каменной дороге, разделяющей долину на две части. Сразу налево отходила хорошо укатанная грунтовая дорога и терялась среди круто вздымающихся холмов. Хотя издалека, с окраины поселка, эти холмы вначале показались Кремону намного ниже, чем на самом деле.