У мастера Альверика работы было много, а, значит, и мне без дела сидеть не приходилось. Но я не обижался. Даже если бы мне за работу ничего не платили (а ведь мастер был щедр), я бы ни за что от него не ушёл: он учил меня. Причём бесплатно. И не тому, чему учил своих клиентов. Точнее, не только тому. Мастерство владения оружием в пешем и конном бою, доступное всем его клиентам, для меня дополнялось основами тактики и стратегии, военной разведкой и составлением карт. Последнее, правда, сводилось к изучению и перерисовыванию существующих, с чем я неплохо справлялся.
А если бы я спросил, как можно вернуть себе власть, положенную по праву, он бы заставил меня разработать план, потом исправил бы его, и можно было бы идти претворять его в жизнь. Но я не мог спросить, поэтому хватал то, что он давал мне, а план разрабатывал сам. Правда, плоховато получалось, если не сказать, не получалось совсем. Оставалось утешать себя обещаниями однажды всё-таки что-нибудь придумать. И продолжать работать.
Я поставил последний меч в стойку, окинул придирчивым взором опустевший после шумного дня занятий зал и, удовлетворённый результатом, вышел. В маленькой комнатушке, выделенной мне для проживания, я переоделся к ужину. По дороге на кухню меня остановил управляющий, который предупредил меня, что Мастер остался дома. Я благодарно кивнул. Что и говорить, ужинать с наставником было гораздо интересней, чем со слугами.
В столовой я с удивлением обнаружил на столе четыре прибора вместо обычных двух. И тут к моему ужасу в столовую вошёл секретарь регента. В груди у меня похолодело, а сердце ухнуло куда-то глубоко вниз, но я каким-то неимоверным усилием воли сохранил самообладание, умудрившись не посмотреть, не разбилось ли оно вдребезги. Секретарь скользнул по мне удивлённым взглядом. Я почтительно поклонился гостю наставника, постаравшись так тряхнуть волосами, чтобы подчеркнуть рыжеватость волос. Секретарь ошарашено помотал головой, отгоняя наваждение. Я про себя перевёл дыхание. Хотя, ничего удивительно в том, что меня не узнал человек, который видел меня по семь раз на дню, я не усмотрел. Ещё бы! Секретарь видел бледную темноволосую тень, не смеющую поднять глаза на мир, от которого ничего хорошего ждать не доводилось. Сейчас же перед ним стоял загорелый парнишка с открытым любопытным взглядом, уже присматривающийся к незнакомому гостю наставника. А если учесть, что мои взлохмаченные волосы, которые мастер запретил отрезать, ещё не убирались в прилизанный хвост, на себя я был мало похож.