– Да. Только я бы еще попросил…
– Ну, не стесняйся.
– Для более тесного, более быстрого… в общем, мне было бы лучше, если бы…
– Ну, ну, ну, не тяни.
– В общем, надо бы… без одежды. До пояса- поспешно добавил он.
– И надо было так долго мямлить? Ты сейчас врач. Твои пожелания - закон.
– Тут не в пожеланиях дело, - оправдывался Максим, когда они уже шли в спальню пациентки. Просто, эта волна, она тормозится одеждой. Хоть немного, но уходит не туда.
– Хватит объяснений. Другие и без них просто сдирают одежду, и все ясно. А тут в лечебных целях, - она быстро сбросила одежду и легла на кровать в одних узеньких топлессах.
– Отвлекать не будет? - якобы озабоченно спросила лукавая пациентка.
– Нет. Не будет. То есть… не должно, - осипшим, но решительным голосом опроверг измышления Максим и для укрощения соблазна обратил свое второе зрение на засевшего в этом стройном теле врага.
Утром он вновь уходил уставший, опустошенный и угрюмый. Говорить почти не было сил.
– Меня не трогать до ммм пяти вечера. Кто опять ворвется, как этот Юрик- искалечу. Сами - отдыхайте. Сегодня гораздо лучше. Но надо поспать. А там- как хотите. Не пить. Не курить.
– Юрик? - изумленно подняла шнурки бровок пациентка.
– Потом.
– А, правда, лучше?
– Гораздо, - однозначно ответил Максим, уже закрывая дверь. В действительности он соврал. Борьба только начиналась. И не потому, что он стал слабее. Просто… Ну, не смел, не хотел он раньше заглядывать… туда. А сегодня ночью, частично спровоцированный пациенткой, заглянул. И ужаснулся. И там. Даже хуже, чем в легких. Какая же жуткая и уже скорая смерть ей была уготована!
– Вытащу. Конечно, вытащу,- успокаивал себя юноша, уже валясь на ковер. И всё-таки непроизвольно всхлипнул, вспомнив, какой болью мстил враг за каждый миллиметр оборванной Максом паутины.
– Ничего, на день - два дольше. Не ты первый. Эх, если бы раньше. Если бы… Засыпая, он смутно вспомнил, как держался за палец отца, а тот, глядя в большую яму плакал. И он, Макс плакал, потому, что в этой яме закапывали маму. "Какая молодая", - говорил кто-то. "Что поделаешь -рак", - отвечал тоже кто-то незнакомый. А Макс тогда видел раков только на рыбалке. И на плакате с кружкой пива и тремя красными раками. И вот такой рак подкрался и съел маму? Маму… Что- то светлое, нежное и ласковое. Если бы раньше он мог… Или позже она бы заболела… Но теперь он мог. Пусть других. Или в других. Он будет бить эту тварь, где не увидит. И пусть будет больно… - Эти неожиданные воспоминания так накачали подростка, что ни сомнений, ни всхлипываний не осталось. Он уснул счастливым крепким сном сделавшего трудное, но нужное дело мужика.