– Вы на меня не смотрите. Вам надо есть. Организму надо бороться и восстанавливаться, - заметил ее воздержание подросток.
– Неудобно как- то одной…
– Удобно- удобно. Ешьте.
– Скажи мне правду. Ты ведь уже начал. Почувствовал. У тебя получится? Не поздно все это? - наконец задала мучивший ее вопрос сотрапезница.
– Получится. Он уже уменьшился. Хотя, конечно… Поздновато.
– Ты хочешь сказать - напряглась больная.
– Да, эта гадость здорово в Вас засела. Придется повозиться, - вздохнул Максим.
– И все?
– Ну да. Еще дня четыре, а может, и все пять - вновь вздохнул юноша.
– И ты только по этому вздыхаешь? Нет, скажи честно, в чем дело то? Ты обещаешь вылечить или, ну, не знаю, исцелить меня от смертельной болезни за какую-то неделю и вздыхаешь? Что здесь не так? Ну, признавайся.
– Да ничего я не скрываю. Просто очень больно все это, - со всхлипом вырвалось у подростка.
– Ах, вот оно что, - просветлела пациентка. - Бедный, бедный мой мальчичек - она одним движением оказалась возле целителя и охватила ладонями его лицо. - То-то, я слышала, ты стонешь. Сильно болит? - посочувствовала она, заглядывая в эти удивительные таинственные глаза. - Ну, потерпи, мой соколик, мой Орланчик. Потерпи, спаси тетеньку, а она мальчика потом не обидит.
– Да ладно Вам, - улыбнулся, наконец, Максим. - Как маленького…
– А ты себя считаешь большим? Маленький, наивный птенчик. Желторотик. Ну, не обижайся, я же любя. Я же шучу. А насчет благодарности…
– Мне не нужны Ваши деньги. Но если уже поверили, то можно и поговорить насерьёзе.
– Все, что в моих силах.
– В области живет такой Игнат. Вы должны его знать. Он тоже имеет какой-то бизнес в боксе.
– Наслышала. Что тебе? Его самого? Его голову?
– Мне надо, чтобы он меня принял у себя дома.
– Договорились. Эту мелочь получишь, как компенсацию за финал.
– Да, - спохватился Макс. - А что с финалом? Он же сегодня… был.
– В связи с отказом от участия твоего соперника, ты объявлен победителем. И сейчас ты здесь на сборах республиканской команды. Такая версия тебя устраивает?
– А чего он отказался?
– Какую-то мышцу потянул в полуфинале. Или на тренировке.
– Но зачем… это… нечестно!
– Мой милый правдолюб! Ты бы все равно выиграл. Так?
– Ну, наверно.
– Наверняка. По регламенту в столицу приглашаются на смотрины только победители. Вот ты сейчас вроде как на сборах. А что еще прикажешь твоему отцу говорить? Что ты занялся целительством одной их меценаток?
– Господи, папа. Как же я…
– Ты просто взрослеешь. Не переживай. Все нормально. Занимайся главным… Хотя бы для меня главным. А я позанимаюсь всем второстепенным. Ну, что, пора?