Максим, уже остыв, пробежал написанные столбиком строки. Потом еще раз. Потом вчитался. Затем молча протянул тетрадь назад.
– Понимаешь, когда я передавал ей ваши… чувства… - подбирал он слова, - я ее…и ваши… ну, разговоры не слушал. Ну, к примеру, что чувствует телефонный кабель? А когда сам… знаешь, я один раз, ну, еще только, когда мы были там, пробовал узнать - кто.
– И узнал? - подвинулся ближе друг. В прикрытых очками близоруких глазах мелькнул огонь мщения.
– Почти, - соврал Максим. - А второй раз…
– Погодь - погодь, Макс. Ты узнал? Так почему же…
– Я же сказал - почти. Когда узнаю…
– Узнаешь - скажешь, - жестко прорычал одноклассник.
– Хорошо, - вздохнул Максим. - А второй раз…
– Обязательно скажешь, - гнул свою линию поэт.- Я буду мстить.
– Жень, - впервые за многие годы обратился юноша к своему другу просто по имени. - Я понял, из твоего… твоей поэмы. Это, как признание. Ты талант. Талантище. Но тут у тебя… у нас руки коротки. Но обещаю, - спешно добавил он, - расскажу и вместе продумаем.
– Ты так просто говоришь! Какие же мы все- таки циники. Что прошло? Дни? Часы прошли! А мы уже - вот так равнодушно…
– Что ты еще хотел узнать? У меня сегодня дел по горло, - обозлился от несправедливых упреков Максим.
– Да пошел ты, - громко топая, бросился к двери уже тоже закусивший удила дружок и выскочил из квартиры, громко хлопнув дверью. - Даже тетрадь забыл, - отметил Максим. Он еще заметил вдруг, что Патрик приходил тяжелых офицерских ботинках. Весной и осенью детей военных это не удивляло и не коробило - носить отцовскую обувь. Но летом… Максим тут же отозлился и вздохнув, открыл оставленную тетрадь.
– Да, это тебе не "день - сирень" и "твои - корабли", - вздохнул, вспомнив свои поэтические упражнения Максим. Куда уж. Надо отдать должное нашему герою, - он завидовал настоящим талантам. Но по- хорошему. О том, что Евгений Покров, он же Пакрик, а теперь - Патрик, пишет стихи впервые рассказала классу при прощании Стервоза. Это была новость. Но, не сенсация. Максим тоже этим неуклюже баловался. Но то, что он прочитал, было откровением. Тут же возникла соблазнительная идея, но продумать ее помешал очередной телефонный звонок. Это уже была не девушка. Звонил Холера. Они условились встретиться около пяти. В парке. Спохватившись, Максим рванулся на улицу- Серый, должно было уже озверел, ожидая.
Тот, правда, уже поправил здоровье, хорошо отпив пива из баллона, и пришел в благодушное настроение.
– Послушай, Макс, что- то я смутно помню. Что ты с Ростом учудил? - начал он без всякого приветствия. - На, отхлебни, - протянул он свое лекарство другу. - Брезговать начал, - прокомментировал Серый отрицательный жест того. Ну и черт с тобой,- приложился он вновь к бутле.