– Ну а как же он тогда догадался? – В фантазиях голос брата звучал возмущенно, чего никогда не бывало на самом деле. Но зато воображаемый Чарли был как настоящий и рычал, как всегда: – Господи Иисусе! Да тут и дурак бы догадался, когда увидел вас, двух мартышек, в салуне напротив своего дома!
При разборе полетов Чарли неизменно оказывался прав. А он, его брат, неизменно оказывался в дураках. Поэтому Чарли не доверял ему сложных поручений.
От трех до пяти, думал он. Ему, наверное, дадут от трех до пяти лет за попытку вооруженного ограбления. Ничего, это недолго. Если только не попадется слишком оборотливый судья, один из тех умников, что ухитряются сделать речь из каждого предложения – лишь только затем, чтобы их имена напечатали в газетах. Тогда он легко может получить от пяти до десяти. Это уже хуже. Срок рано или поздно кончится, тюремные деньки пролетят, и сами по себе это не такие уж плохие деньки. В тюрьме всегда знаешь, что будет завтра. И когда тебя выпустят, ты можешь идти домой, если у тебя есть дом.
Будет ли у него дом? Мысль об этом наказании тупым ножом застряла в мозгу. Он, конечно, потеряет Анжелу. От трех до пяти – она еще подождет, но от пяти до десяти – она бросит его. Вокруг нее увивается много парней, желающих о ней позаботиться. А Чарли? Он никогда его не простит. Он не простит его за три – пять лет. А за пять – десять? Что, если он выйдет, а Чарли не захочет его знать? Что ему тогда делать? Если Чарли не простит его за пять – десять лет, то лучше сразу заявить адвокату, чтобы просил у судьи пожизненное.
Кармен пошаркал ногами, не вставая с нар. Гнев Чарли был слишком ужасен, чтобы все время думать о нем, и Кармен стал думать о других заботах.
Девчонка. Лежит сейчас вся обтруханная на кровати в одной комнатушке около Томнсон-стрит. Они вкололи ей этой дряни, что принес Чарли. Очень хорошая вещь. Бац! В руку. И она отрубилась на шесть или восемь часов.
– Впори ей в руку, впори в задницу – один хрен, – сказал Чарли. – Только не больше вот этой красной метки на шприце, понятно?
Он все понял. Он сделал все медленно и аккуратно. Зачем Чарли погнал их на этого злосчастного ниггера? Они с Эдди так хорошо сидели, смотрели за девчонкой, читали газеты, болтали о "Метрополитен", и о бабах, и о том, какую работу им доводилось выполнять раньше. Почему именно их?
– Она не проснется часов шесть точно, – сказал Чарли. – С ней ничего не случится. Я останусь здесь. А вы найдите этого черномазого и хорошенько его отделайте. Убивать его не надо, понятно? Сломайте пару костей. Ну, там, руку, ногу, еще что-нибудь. Я хочу с ним поговорить, когда он немного угомонится. Вы поняли? Вы не убьете его, только немного успокоите. И сразу возвращайтесь сюда.