Я набираю воздух в легкие, как будто перед прыжком в воду. Как будто вдыхаю в последний раз…
– Петя, пережимай аорту! Марья, зажимай легочную артерию!
Отнимаю палец от дырки. Струя крови ударила и быстро ослабла - нет притока.
– Отсос! Черт бы вас побрал, не сосет! Давай другой, быстрее!
В моем распоряжении десять минут. Это так мало. Я разрываю отверстие в стенке аневризмы. Быстро вычерпываю из ее полости старые сгустки крови. Нужно удалить долю легкого, чтобы открыть доступ к аорте. Это не удается - оказывается, еще много неразделенных спаек.
– Давайте мощные ножницы! Пошевеливайся, корова!
На долю мгновения мысль: не надо ругаться. А, какая теперь разница! Доля легкого грубо отсечена, наполовину оторвана.
Ужас.
В стенке аорты зияет отверстие около сантиметра. Края неровные, кругом измененные воспалением ткани. Не зашить! Нет, не зашить… - Ах, что я наделал, что я наделал!… Дурак!
Это о себе. Я ничтожество. Пусть все знают. Мне все равно. Хочу одного - вот тут же сдохнуть. Сейчас. Пока еще бьется то сердце.
Нужно что-то сделать. Пытаться. А вдруг швы удержат? Боже! Яви чудо!
– Марина, давай швы. Крепкие, проверяй, чтобы не порвались!
Скорее шью, стараясь захватить края пошире. При попытке завязать ткани прорезаются. Так и знал!
– Давай еще. Еще!
В бесплодных попытках прошло минут пять. Из каких-то сосудов в аневризму все время подтекает кровь. Пришлось сильнее подтянуть легочную артерию. - Михаил Иванович, давление падает.
– Переливайте быстрее кровь! Обнажите артерию на другой ноге. Да побыстрее, не копайтесь, растяпы!
– Пульса нет!
Боже мой! Боже мой! Что же делать? Вижу, чувствую руками, как слабеют сердечные сокращения. Нужно снимать зажим с аорты.
– Петя, Марья, Володька! Я закрою дырку в аорте пальцем, а вы отпустите все зажимы. Ну, все вместе!
Отпустили. Давление в аорте слабое, но кровь все-таки где-то пробивает. Сердце совсем останавливается.
– Переливайте, переливайте скорее! Отсасывайте! Готовьте адреналин, два кубика!
Нет, нужно снова зажать аорту. Кровь заливает все поле. И массировать сердце. Бесполезно, конечно, бесполезно, но оно же еще бьется… А вдруг?! Брось, чудес не бывает. Бога нет.
– Петя, зажимай снова аорту. Марья, рассеки перикард шире для массажа. Да ты же вынул зажим, оказывается? Ах ты сволочь, где были твои глаза?! Оболтус! Ведь теперь мне его не провести. Ну как можно работать с такими…
Эпитеты, разные обидные слова. Я кричу, потому что в отчаянии. Петя виноват, конечно, что вынул зажим, и я теперь не могу его провести под сосуды одной рукой. Но разве это меняет дело? Я отнял палец от аорты, и из отверстия редкими и слабыми толчками выбрасывается струя крови. Как из бочки, когда вода уже на дне…