- Успокойся, Саша, - говорит Никифорыч. Он, как всегда, спокоен. - Ничего с тобой не случится.
Хотелось бы мне быть таким же уверенным, как и мой друг. Перед лицом реальной опасности всегда яснее чувствуешь запах могилы, чем в отдалении. Таков закон жизни: человек много раз на дню думает о смерти, но все эти мысли кажутся смешными, как только сама смерть появляется на расстоянии вытянутой руки. Или даже ближе, в моем случае.
Никто не может быть в полной безопасности. Точнее, каждый находится в опасности, а степень его спокойствия определяется количеством шансов сыграть в ящик в процентном эквиваленте. И я уверен, что моя шкала все быстрее и быстрее стремится к отметке в сто.
- Где же этот Серега? - глядя на часы, говорит Никифорыч.
У нас сейчас должно быть что-то наподобие военного совета, но последнего генерала все нет. Поскольку я окончательно потерял любую работоспособность, Сергей теперь взвалил себе на плечи бразды правления бизнесом.
- А он вообще жив? - вдруг спрашивает Маша Кокаинщица. Всегда обожал эту женщину за нестандартность подхода, честность высказываний. - Позвоните ему.
Я подчиняюсь и набираю с мобильника нужный номер. После продолжительного молчания автоответчик сообщает, что у абонента либо кончилась батарея, либо он находится вне зоны досягаемости сети. Между прочим, вот такой ответ - это самый тревожный знак.
- У него не работает телефон, - говорю. - Сел, наверное.
- Хотелось бы верить, - вторит мне Маша Кокаинщица.
Смешное дело, но мы - сильные, богатые люди - сбились сейчас в кучку, словно жалкие ободранные койоты, в ожидании исхода. Никто не выходит на дорогу с широко распахнутой на груди рубашкой и не размахивает победным флагом, хотя именно так мы привыкли вести себя по жизни. Такого поворота событий стоило ожидать: наши души слишком изнежились в золотых песках собственного успеха. Невидимые перья тщеславия теперь растут из наших спин, и это самое страшное, что могло случиться. К сожалению, понимание пришло только что.
Как бы то ни было, сдаваться нельзя, а никто и не собирался. Следует срочно перегруппироваться, проститься с потерями и нанести контрудар. Примерно в таком ключе сейчас размышляет Никифорыч, я думаю. Он - вояка старой закалки - будет для меня единственным спасением, больше некому.
В «Троекурове» практически нет людей, что удивительно. Виной всему ужасная метель, которая до сих пор терроризирует город. Машины на всех основных магистралях растянулись в длинные пробки, напоминающие южно-африканских змей. Остальные дороги, которые поменьше, попросту занесло снегом так, что по ним вряд ли сможет проехать автомобиль, разве что вездеход с гусеницами вместо колес.