- Постой… Кто был в рубке?
- Горелов.
- Один?
- Да.
- Горелов погиб?
Северцев не ответил.
- Так… - Михаил Петрович тупо уставился на люк в рубку. Он пытался представить себе за этим люком зияющую ледяную пустоту и не мог. “О-о-о… о-о-о… о-о-о…” - стонала Валентина Ивановна.
- Значит, Горелов… А остальные?
- Всем досталось, - тихо сказал Северцев. - Валя, кажется, умирает. - Он гулко проглотил слюну и откашлялся. - Да… Когда произошел удар, тебя швырнуло лицом на распределительный щит. Затем звездолет завертелся, как волчок. Настоящая мясорубка. Профессор вывихнул руку. У Вана спина разодрана до костей. Меня тоже оглушило. А Валя - вот.
- Она без сознания?
- Да. Во всяком случае, ничего не отвечает. А ты как? Тебе лучше?
- Лучше, - сердито пробормотал Михаил Петрович. - Где Беньковский?
- Возле Вали.
- А Ван?
Он запнулся.
- Ван… Слушай, Володька…
- Что?
- Рубка разрушена, Горелов убит… Как же звездолет? Куда мы летим?
- Куда летим?
Северцев нерешительно оглянулся, затем наклонился к самому уху Михаила Петровича.
- Кажется, всем нам крышка, Миша.
Михаил Петрович молча посмотрел ему в глаза. Лицо Северцева потемнело, на лбу выступили капли пота.
- Пока известно только, что запасное управление отказало, радио не работает. Ван отправился на корму осмотреть моторную часть, но, мне кажется, все кончено. Здесь нам помощи ждать неоткуда. Нам крышка, Миша.
- Помоги мне подняться. - Он сам удивился, услышав, как спокойно звучит его голос.
Северцев подхватил его под мышки, и он кое-как встал на ноги.
- Почему нет невесомости?
- Центробежная сила. Звездолет все еще вертится.
- Вот как…
- Очнулись?
Михаил Петрович обернулся. Перед ним стоял Беньковский, иссиня-бледный, с всклокоченной бородой. Обеими руками он опирался на какой-то толстый металлический стержень.
- Очнулся, Андрей Андреевич. Вижу, дела у нас невеселые.
Северцев предостерегающе толкнул его в бок.
- Да, дела не радуют, - спокойно согласился Беньковский. - Валентина Ивановна, вероятно, умрет через несколько часов.
Он помолчал немного и добавил неожиданно:
- Да и мы переживем ее ненадолго…
Северцев вытер лицо рукавом и шумно вздохнул.
- Ничего не поделаешь. Это иногда случается у нас в пространстве.
“О-о-о… о-о-о…” - жалобно звучало из-под простыни, покрывавшей маленькое неподвижное тело, вытянувшееся в кресле в дальнем углу кабины.
- Мы ничем не можем помочь ей? - почему-то шепотом спросил Михаил Петрович.
- Не знаю. - Беньковский вдруг яростно дернул себя за бороду. - Не знаю! Я даже не знаю, что с ней. Сломан позвоночник, ребра… Вся левая часть тела - сплошной волдырь… синий волдырь. Если бы она хоть на минуту пришла в себя, сказала бы, что нужно сделать… Такая неудача! Больше всех пострадал врач…