- Кого?
- Сотрудницу профессора Никифорова - Бережную Елену Николаевну.
Исламбек уставился на полковника, как на посланца дьявола. Одно дело - заниматься родственниками ученых, и совсем другое - ими самими. Даже человеку, не посвященному в тонкости работы Первого отдела, ясно, что просто так подойти и завязать знакомство с засекреченным ученым невозможно. На это дано право только одному, «особому», человеку - особисту. Вот ему позволено все: за просто так подойти к любому своему подопечному и как бы между прочим влезть в его личную жизнь, в его душу, наконец, в его постель, ибо личная жизнь секретных ученых, так же как и общественная, принадлежала государству и находилась под строжайшим контролем.
В уголовной среде, в которой вращался Исламбек, тяжело было найти человека, способного не только приблизиться к докторше, но и завоевать ее сердце. И тем не менее у мафиозо имелся один вариант. Человека этого Шах взрастил лично и считал его своим «золотым запасом». Исламбек не был разведчиком, но азы агентурной работы знал и понимал, что ни один активно действующий агент долго не живет. Поэтому самых ценных людей надо задействовать как можно реже - чтобы сохранить их как можно дольше. Шах был бережлив и держал свой «золотой запас» на крайний случай. Судя по всему, случай этот настал. Раз за профессора взялись так круто и со всех сторон, значит, Шах влез в серьезные игры, и бережливость тут неуместна.
Что же касалось самого «золотого запаса», то его величали Александром Александровичем Садальским, и был он большой донжуан. Женщины таяли в его руках, как воск.
История жизни Садальского была довольно примечательна. Жил-был в одном из поселков Коми АССР простой парень Сашка. Работал он раскряжевщиком на «нижнем складе» - так называлось место обработки привезенной из леса древесины. Имел свой дом, жену и сына. Но не устраивала Сашку такая скучная жизнь, душа требовала чего-то иного.
От заевшей его обыденности Сашка уходил в крутой запой. В таких случаях жена спроваживала мужа в баню, подальше от себя и ребенка. Там он обычно «гудел» с неделю, а то и больше, а затем, помывшись, снова возвращался к родному очагу.
Как-то через два дня после начала запоя Сашка подцепил в поселке какого-то пришлого барыгу и вместе с ним уединился в бане. После третьей бутылки собутыльники поругались, и Саня, плюнув, уехал к другу в Сыктывкар. Барыга остался ночевать в бане.
Когда на следующее утро жена пошла к речке, то увидела вместо бани кучку пепла, а вместо мужа - почерневший труп.
Местный участковый прекрасно знал о Сашкиных запоях, поэтому никакой медицинской экспертизы не было. Да и какая может быть экспертиза в отдаленном коми-поселке?