И все равно Громушкина с премией обошли. Он получил лишь устную благодарность от Быкасова. Похоже, их шеф и без более детального расследования прояснил для себя ситуацию во время нападения на машину с деньгами.
Но и он не стал докладывать начальству о том, что его подопечный оказался не на высоте. Мало того, Быкасов даже не устроил «разбор полетов», обычно заканчивающийся оргвыводами. Почему? Это был вопрос…
Что касается самого Громушкина, то он вел себя с Реем, как обычно. И все же иногда Рею казалось, что отношение Грома к нему изменилось, и не в лучшую сторону, но он старательно это скрывает. Неужели Громушкин думает, что Рей заложил его Быкасову?
Нет, скорее всего, проблема заключается в другом, решил после недолгих размышлений Рей. Громушкин знает, что его никто не закладывал. Но в нем проснулся другой бес - неприязнь к человеку, сделавшему ему добро. Громушкина угнетает, что он кому-то обязан.
Этот чисто моральный аспект сродни долгу, который практически невозможно отдать. А кто любит кредиторов? Даже если они и не напоминают каждый день о своем существовании.
Поэтому Рей стал относиться к Громушкину с еще большей настороженностью. Он дал себе зарок, что в серьезной ситуации никогда не доверит Грому защищать свою спину.
С остальными телохранителями Рей был мало знаком. Они встречались лишь на разводах у Быкасова, и кто чего стоит, предстояло выяснять по ходу пьесы. Но при ближайшем рассмотрении тех, кто должен был охранять дачу Чвыкова, Рея охватило недоумение, смешанное с нехорошими предчувствиями.
Первым нарушил его лазурное настроение Амброжей.
- Уезжаешь? - спросил он, выдавая Рею оружие - все то же помповое ружье - и боекомплект.
- Умгу, - ответил Рей, складывая снаряжение в большую спортивную сумку.
- Надолго?
- Думаю, что на месяц… как минимум.
- Радуешься?
- Конечно. Месяц на природе, да еще летом - что может быть желанней? Город уже достал. Хочется подышать свежим лесным воздухом.
- Не нравится мне эта твоя командировка…
Рей поднял голову и посмотрел на Амброжея. Обычно веселый и живой, как ртуть, завхоз был печален и сумрачен.
- Почему? - спросил Рей, настораживаясь.
- Ну, во-первых, потому, что нас всех поставили под ружье.
- Даже тебя? - удивился Рей.
- Меня в первую голову… - Амброжей криво ухмыльнулся. - Я ведь спец не из худших. Бык пригрел меня не за красивые глазки. Думаю, ты понимаешь, о чем я…
- Да, понимаю, - кивнул Рей.
Называть главного шефа телохранителей Быком имел право (и смелость) лишь один Амброжей. Остальные могли только шептать эту кличку - или про себя, или под одеялом. Уже несколько человек лишились зубов из-за своего глупого языка.