Дикая, ни с чем не сравнимая боль сжала мою голову, раскалывая ее на сотни маленьких частей.
- Не надо, Оливер! - почти взмолился я, сжимая виски руками.
- Я не Оливер. Я Император. Но… как скажешь, варркан, - мальчишка оставил в покое черную глиняную игрушку, - Смотри, а вот и моя сестра!
Император почти взвизгнул от радости, шагнул через стены, наступив при этом на одного из хрупких мертвяков, приподнял крышу одного из домов и вытащил крошечную женскую фигурку. Мне не было видно ее лица, но потому, как бережно наследник поглаживал ее я был уверен, что это Оливия.
- Это твоя… игра? - боль, как только меня, глиняного, оставили в покое, быстро прошла, - И как ты с этим… забавляешься?
Император меня не слушал. Он отодвинул в сторону целую стену, вместе с высокими башнями и посыпавшимися из них защитниками, обнажил ту самую комнату, где стояла одинокая кровать с совсем уж крошечной фигуркой маленького старичка ребенка, поставил рядом Оливию и принялся разговаривать сам с собой.
- Здравствуй сестра.
- Здравствуй братец.
- Ты пришла, чтобы спасти меня?
- Да. Теперь мы вместе, и тебе, братец, ничего не грозит.
- У меня есть целый мир, который я подарю тебе.
- Спасибо братец. Ты слишком добр ко мне.
- Почему ты не улыбаешься, сестра?
- Я улыбаюсь, братец.
- Нет. Ты не любишь меня. Меня никто не любит. Поэтому, я накажу тебя.
Император пошарил рукой по бархатной траве, отыскал небольшую хворостину и стал с жестоким удовольствием наяривать фигурку сестры по спине.
Хорошо, что в этот момент наследник не видел, как я энергично прокручиваю пальцем у виска. Иначе, уверен, досталось бы и мне. Но помня о том, какую боль я испытал только от легкого прикосновения к глиняному варркану, я быстро опустил руку.
Мальчишка явно не в себе. Психопат и неврастеник. Если прикинуть, каких размеров прут в нормальной жизни, то, вернувшись, я могу застать девчонку покалеченной.
- Достаточно, Оливер, - как можно мягче попросил я Императора, - Поверь мне, если кто и любит тебя в этом мире, то только твоя сестра.
Он быстро повернул ко мне голову. И не сойти мне с места, глаза у него были в этот момент, как у свихнувшегося психа, который вымещает свою злобу на беззащитных куклах, выдергивая пластмассовые руки и выковыривая стеклянные глаза. Но в следующий миг злой огонек погас, и лицо Императора приобрело знакомый вид. Сморщенное грустное лицо с намеками на вселенскую скуку.
- Я думал, что тебе интересно, варркан.
- Еще как интересно, - поспешил я уверить маленького злодея, - А что у тебя здесь есть еще?
- Еще? - переспросил Оливер, - Много чего. Вон там, за лесом. Идем, посмотришь.