- Вы мне нравитесь, господин Ран. В вас есть та искорка, которая так необходима каждому, с кем я готов делить свой труд. Мы с вами далеко пойдем. Нам многое еще предстоит сделать. Подумайте только, Священная чаша Грааля - она существует, но никто из наших современников не притрагивался к ней. А она может и должна стать нашим фетишем, нашим символом, нашим Богом. Вспомните Ницше, вспомните Вагнера, вспомните любимого вами Эшенбаха.
Ран улыбнулся, а Виллигут продолжал:
- У меня по четвергам собирается небольшой кружок. Молодые люди, но очень, очень способные. Мы много говорим, пьем много кофе, много читаем и спорим. Конечно, они уважают мою старость, но я чувствую, они во многом со мной не согласны. Да, они еще больше, чем вы, кабинетные черви, пожелтевшие от электрического света своих настольных ламп и пугающиеся дневного света. Да, да, не удивляйтесь, именно так!
- Я и не удивляюсь, я сам знаю таких…
- Я вас перебью, не хочу упустить хвост мысли. Так вот. Мы, в первую очередь я, рады будем видеть вас на наших заседаниях. Быть может, и вам будет интересно…
- Я буду только рад.
- Единственно, о чем я хочу вас предупредить. Та околонаучная публика, что крутится около рейхсфюрера, нас недолюбливает, усиленно следит за нами и строчит доносы. Хорошо, что господин Гиммлер доверяет больше мне, чем всем этим клевретам… Но будьте осторожны и всегда готовыми дать ответ на не очень приятные вопросы со стороны рейхсфюрера.
- Рейхсфюрер, на мой взгляд, человек разумный и не задающий ненужных вопросов. Но все же спасибо за предупреждение. Жаль только, то придется «воевать» на два фронта: и на своей исследовательской передовой, и на передовой бюрократизма.
- Что поделать, что поделать…
* * *
Только благодаря службе в «Аненербе», благосклонности Гиммлера и поддержке Виллигута Рану удалось пробить финансирование новых экспедиций - в Прибалтике, Восточной Пруссии и, конечно же, южной Франции.
* * *
Прибалтика, Кенигсберг. Казалось, что его стены несут в себе мистический заряд, а башни хранят мудрость веков и только ждут случая, чтобы передать их «посвященным». И так вот уже много веков. Никто и ничто не может разрушить созданное веками, передаваемое из поколения поколению, сохраняемое «посвященными».
Таким «посвященным» считал себя Альфред Роде (Роде Альфред Франц Фердинанд (24.1.1892, Гамбург -?) - журналист, литератор, государственный и общественный деятель третьего Рейха. Считался также историком искусств.), один из высших руководителей Третьего Рейха, получивший «на идеологический откуп» оккупированные Вермахтом прибалтийские государства. Он, Роде, подобно Гиммлеру мнил себя настоящим магом, способным овладеть тайнами человеческой психики. А для этого прибегал к самым, как казалось, непонятным и самым тайным древним традициям.