Он закрыл глаза и стал вспоминать ее.
Их первая встреча стала незабываемой.
Ванази воспитывалась у своей двоюродной бабушки, королевы Сизоват Коссомак, покровительствовавшей труппе «небесного танца». Девочка, чье детство прошло возле павильона Шаншайя, где репетировали танцовщицы, полюбила это искусство и обнаружила уникальное дарование. В шестнадцать лет она, в свою очередь, стала ведущей артисткой Королевского балета. Это ангельское создание не просто радовало людей своим искусством: принцессу считали посредницей между королевской семьей и богами. В то время ее называли Апсара — в честь главной богини кхмерской космогонии.
Затем, в 1970 году, после первого государственного переворота, ей пришлось покинуть страну. Она жила вначале в Китае, а потом в Северной Корее, а в это время красные кхмеры захватили власть и истребили половину населения ее страны. Спустя много лет она вернулась на границу с Таиландом, в лагеря беженцев, чтобы давать своим соотечественникам уроки танца. В девяностых годах семья смогла вернуться в Пномпень. Именно тогда она и познакомилась с Реверди.
Имя убийцы нарушило ход воспоминаний. Он машинально посмотрел в сторону двери. Прошел час. Стражники удалились. Марк вскочил, схватил сумку и проник в закрытый для посещений сад.
Пространство перед новым крыльцом было покрыто цветущими кустарниками. Вместо бормотания туристов слышалось легкое жужжание опрыскивателей. Павильон Шаншайя находился в каких-нибудь пятидесяти метрах.
Он направился к огромному каменному порталу, увенчанному золотыми стрелами и рогами. Поднимаясь по ступеням, он испытывал то же потрясение, что и в первый раз. Пространство, открытое ветру и солнцу, было совершенно пустым: простая мраморная поверхность, исполосованная тенями тонких колонн, под расписным потолком, на котором изображены танцующие кхмерские боги и демоны. Вдали за террасой слышался шум транспорта, двигавшегося по бульвару Шарля де Голля.
Марк прошел вперед. В глубине на алтаре возвышался Будда, плохо различимый за дымом благовонных палочек. Запах меди смешивался с едким запахом сандалового дерева, заполнял это разноцветное пространство. Он подошел ближе: у подножия статуи на треножниках лежали металлические головные уборы танцовщиц. Все, казалось, тонет в золотом милосердии Будды.
Справа от него послышалось шуршание ткани.
Она стояла там, облокотившись на балюстраду, глядя на далекие автомобили.
Хрупкая, миниатюрная, закутанная в длинную голубую ткань. Марк вспомнил, что голубой был цветом королевской семьи. В самом дворце только принцесса имела право носить одежду этого цвета. Но самым поразительным в ее наряде была фактура ткани — жесткий, вытканный золотом шелк, каждая складка которого переламывалась, отбрасывая неуверенный, почти незаметный отблеск.