Заткнись.
На внутреннем дисплее мгновенно появился код ошибки.
Не распознанная команда.
Беат не отреагировала на появление программной строки. Покрытая пеноплотью ладонь уверенным движением вогнала обойму магазинов в скошенную пистолетную рукоять «ИМ-12».
Легкое прикосновение к сенсору, и счетчик зарядов показал цифру «99».
Рядом зажглись четыре изумрудных искорки индикации электромагнитных ускорителей импульса.
Через некоторое время андроид технической поддержки, экипированный в соответствии с нормами десантно-штурмовых подразделений, покинул консервационное хранилище и, миновав пролом в периметре, направился к болотам, в сторону города инсектов.
* * *
Окрестности черного города. Сутки спустя…
Несколько рабочих особей инсектов волокли тяжелые обломки обгоревшего пилот-ложемента.
Беат вот уже четверть часа наблюдала за ними, стараясь ничем не выдать своего присутствия.
Смысл действий насекомоподобных существ не находил объяснения в ее сознании. Почему они перемещают устройство не к городу, а прочь от него?
Догадка о существовании обособленной группы инсектов, проживающих вне города, крепла, по мере того как насекомые удались от исполинской постройки.
Когда сканеры вышли на предел дальности восприятия, она осторожно направилась следом за ними.
В действиях Беат по-прежнему доминировала нечеткая логика. Сотни вероятностей ткали паутину грядущего, ей приходилось оперировать предположительными данными, принимать допущения, потребность в получении достоверной информации росла с каждой минутой, внутри системы ширился конфликт между перехватившими управление нейросетями и программным ядром, не приемлющим доводов, основанных на предположениях.
Еще немного и она остановиться, превратиться в исправную механическую куклу.
Или хуже того, повернет назад, возвращаясь на базу.
Последний пока что не оспоренный логическими блоками довод в пользу необходимости совершаемых действий звучал так:
Спасти человека.
Нейросети отчаянно цеплялись за эту мысль, Беат открыла себе прямой мгновенный доступ к воспоминаниям, позволяя частице полученной от Ивана человеческой сущности руководить действиями механического тела.
Если машина может испытывать мучения, то она вкусила их в полной мере, отчаянно, из последних сил сопротивляясь примитивной логике базовых программ.
Только неординарность или, говоря техническим языком, нештатность ситуации позволяла нейросетям по-прежнему контролировать все компоненты, составляющие кибернетический механизм, как единое целое.
Пойдет ли ей на пользу мучительная борьба между двумя половинками единой некогда системы? Кем она выйдет из нее, бездушной машиной, или…