— Ну, мать, ты даешь. Прямо как в том детективе. Убийство Александра, похороны какого-то криминала в лесу, убийство жены этого Якова… И ты на городской свалке…
— Кто бы мог подумать, что моя московская эпопея закончится на городской свалке… — Я улыбнулась сквозь слезы. — Кто бы мог подумать…
— Да еще на какой свалке! — рассмеялась Галина. — На свалке, где живут крутые бомжи, которые гуляют свадьбы на широкую ногу, пьют шампанское из горла и говорят по мобильному телефону.
Я подошла к зеркалу и посмотрела на свое малоприятное отражение. Галина открыла балконную дверь.
— От меня пахнет? — спросила я.
— Нет.
— Тогда зачем ты открыла балкон?
— Потому что от тебя не пахнет. От тебя воняет.
— Чем?
— А ты сама как думаешь?
— Я думаю, что от меня пахнет невкусно.
— Что-то вроде того. Чем разит в тот момент, когда ты подходишь к мусорному баку, чтобы выкинуть мусор.?
— Ну у тебя и сравнения!
— Значит так, лягушка путешественница, слушай меня внимательно. В твоей комнате уже живут другие люди…
— Как?
— Так. Это Москва. Тут все делается быстро. Тем более цена невысокая. Народ сейчас бросается на все, что подешевле. Поживешь пока у меня. А я уж не знала, что и думать. Хотела в милицию заявить, да не стала, потому что ничего про тебя не знаю. Пробовала по телефону звонить, по тому мобильному, на который мы в прошлый раз названивали, а он недоступен.
— Ты звонила Александру?
— Конечно. Откуда я могла знать, что его убили…
Я оглядела свою грязную одежду и сказала сквозь слезы:
— Я у тебя переночую, а там что-нибудь придумаю. Мне неудобно тебя стеснять.
— Ой, не говори ерунды! Куда ты пойдешь, если у тебя денег нет?!
— Я даже не знаю…
— Поживи пока у меня, а там видно будет. Я тебя устрою на рынок. Торговать будешь. Заработаешь денег и снимешь жилье.
— Ой… Я теперь всю жизнь буду твоей должницей. Всю жизнь…
Не говори ерунды, — снова отмахнулась Галина. — Как я могу тебя на улицу выкинуть, если ты столько всего перенесла?! Как?! Я же не сука московская, которая вконец омосквилась и может человека в ночь просто так выставить. Если я тебя оставляю, значит оставайся. Только на работу устройся, чтобы на шее у меня не сидела.
— Я сразу куда-нибудь устроюсь. Обещаю. Никакой работой брезговать не буду. Хоть полы мыть, хоть торговать, хоть дворником — подметать. — Я говорила и чувствовала, как мои глаза все больше и больше наполняются слезами.
— Для дворника ты шибко красивая.
— Ну и что… Это же так приятно будет глаз радовать… Красивый дворник… Любо дорого посмотреть.
— Хорошо, что ты хоть сейчас поняла, что тебе в Москве зацепиться надо. Любым способом.