Я замолчала и многозначительно посмотрела на Якова.
— Ты все сказала ? — наконец нарушил молчание он.
— Все.
— Молодец, а то я уже устал ждать.
Яков перевел взгляд на домработницу.
— Вера Анисимовна, вы свободны. Когда понадобитесь, я вас позову. У меня будет разговор. Можете идти.
Домработница послушно кивнула головой и прошептала:
— По-моему, у девушки амнезия. Ее тошнит и у нее кружится голова. Наверное она очень сильно ударилась головой, когда упала на бетонный пол. Похоже, у нее сотрясение мозга…
— Я сейчас выясню про ее сотрясение, — недобрым голосом произнес Яков и метнул в сторону домработницы раздраженный взгляд.
Женщина хотела было ретироваться, но я громко ее окликнула и затряслась, как в лихорадке.
— Вера Анисимовна, не уходите, пожалуйста. Не оставляйте меня наедине с этим незнакомым мужчиной. У него глаза недобрые, а я всегда боялась мужчин с недобрыми глазами. Я вообще мужчин боюсь. Я еще с детства боюсь летучих мышей, тараканов и мужчин. У меня по отношению к ним какой-то нездоровый страх. Вы летучих мышей видели? Нет. А я видела. Вот вам крест, они у нас в деревне летают. И знаете, что в них самое страшное? Глаза. У них безумные глаза! У вашего Якова Владимировича глаза тоже безумные… Я же вам говорила, что тараканов боюсь, а у него что-то есть от таракана. Того и гляди куда-нибудь заползет. Я тараканов всегда ногой давлю и этого бы задавила, да у меня нога прострелена. Мне наступать больно. Я вас очень прошу, не оставляйте меня, пожалуйста, один на один с незнакомым мужчиной.
— Да какой он незнакомый. Это же Яков Владимирович, мой хозяин, — испуганно воскликнула домработница.
— Это для вас он хозяин, для вас он Яков Владимирович, а я его совершенно не знаю. У меня он ассоциируется с летучей мышью или с домашним откормленным тараканом…
— Хватит! — —не выдержал Яков и метнул в сторону ничего не понимающей женщины озлобленный взгляд. — Я сказал, хватит! Вы свободны, отправляйтесь к себе! Вон отсюда!
— Простите, Яков Владимирович… Простите… — пробормотала женщина и выскочила из комнаты.
Яков захлопнул дверь ногой и сел.
— Я хотел, чтобы ты заткнулась. — Его голос был полон злобы и не предвещал ничего хорошего.
— Я заткнулась, — кивнула я.
— Для того, чтобы ты заткнулась, мне пришлось накричать на женщину, которая служит мне верой и правдой и много лет работает в моем доме. Я никогда не кричал на нее.
— Я сожалею…
— Сожалеть будешь в другом месте.
— Я правда сожалею.
Послушай, ты, ненормальная, ты давай, заканчивай ломать комедию по поводу того, что ничего не помнишь. Я твоим спектаклем сыт. Нечего меня за лоха держать…