Отщелкиваю стопор лебедки и отталкиваюсь от стены. Отсчитав ровно три метра, катушка встает на глухой тормоз, а я, остановленный в воздухе, по длинной дуге скольжу вниз прямо на черный прямоугольник бронированного стекла. Еще на подлете успеваю сделать несколько выстрелов из крупнокалиберного автомата. Стекло идет трещинами, но продолжает стоять, когда я вламываюсь в него всей своей немалой массой. Стекло хрустит словно смятая бумага, и изломанным куском вываливается из рамы. Трое успевают прыснуть в стороны а самый хладнокровный, уже почти доставший пистолет, получает сапогом в лицо и вылетает из игры.
Я уже готовился сдернуть крепление лебедки, как она крайне удачно перерезается неприцельным выстрелом слева. Ответ намного удачнее. Бронестекло шлема конечно не пробить пулей, но голова не стальная, и думаю что, реанимация здесь бессильна.
Еще один неловко подскользнулся, получил молодецкого пинка по животу, и тут же без паузы стальным отбойником в брызнувший осколками пластика шлем. Тоже не игрок.
Двое оставшихся боевого задора не проявляют, и я уже чуть спокойнее переворачиваю первого животом вверх.
Левая рука вспарывает ножом воздух в опасной близости от автоматного ствола, и пуля на какое-то время успокаивает его.
Последний даже не пытается отбиться. С загнанным выражением обреченного на смерть он смотрит мне в глаза, а рука его машинально тянется к сверкающему металлом ошейнику. Несколько секунд уходит на размышления, потом коротким ударом роняю его в кресло и вспарываю ткань чужого бронежилета ножом. Достав из боковой части узкую пластину, руками придаю необходимую форму, затем просовываю между ошейником и тощей шеей подопытного. Кое-как мне удается проложить спасительную прослойку между телом и металлическим кольцом. Потом, коротко прикинув будущую траекторию полета, дергаю руки в стороны. Ошейник рвется на две части и улетает в противоположные стороны комнаты, где вспыхивает ослепительными вспышками.
Перед упаковкой в стасис жестко, на грани допустимого, сканирую спасенного. Оно самое.
Упаковать в стасис и обернуть сбруей антиграва - дело одной минуты. Теперь в охапку и ходу.
На крыше уже ждет спецфлаер для перевозки денег. Оружия почти нет, зато шесть тонн брони. 'Забирай Тарри'. Они то и принимают удар взрывной волны от сдетонировавшего реактора грузовика, оставляющего на месте корабля и роскошной виллы - одну большую воронку.
Самое сложное сделано. Теперь осталось самое неприятное.
Я оключил стасис, и дождался пока мой груз перейдет в обычное время. Затем, выдернув из кармашка подвески 'допросную' аптечку, погрузил Тауса Кносо в неглубокий сон, и принялся за ментальное сканирование. Покойный Торанс Мисэ, подаривший мне свою память, умел делать это в совершенстве. Не прошло и трех минут, как я знал все, или почти все о том, что меня интересовало. И это знание меня совсем не обрадовало.