– У них есть прекрасные врачевательницы, – молвила она. – Впрочем, в их помощи уже не было необходимости. Ченселлор Майкл полностью излечил меня еще в городе.
Она напряглась, ожидая упрека.
Эльфам очень опасно прибегать к лечебному колдовству. Франсуаз могла обвинить Лианну в том, что из-за беспечности столичной чистюли Майкл подвергал себя опасности.
Ничто в облике де Халон не изменилось. Только другие дроу смогли бы заметить, что она вся подобралась, приготовилась, как готовая к схватке гарпия.
Но демонесса не стала ни в чем ее упрекать. Казалось, мысли Франсуаз витают где-то далеко, возможно, даже выше, чем обитают Небесные Боги. Разговор же она поддерживала только для того, чтобы не сидеть в тишине.
– Значит, плечо больше не болит?
Лианна расслабилась.
– Я чувствую себя так, словно заново родилась.
Эта демонесса не такая уж и вульгарная, подумалось ей. И рожек под прической почти не видно. Не выпить ли земляничного чаю? Возможно, они даже смогут мило поболтать ни о чем.
– Рада, что ты полностью здорова.
Франсуаз встала и подошла к Лианне.
Резким ударом в челюсть сбила со стула.
Эльфийка шлепнулась на пол, словно мокрая тряпка, выброшенная из полового ведра. Это сравнение так понравилось Френки, что демонесса решила немедленно его развить.
Она схватила де Халон за волосы и протащила от стены к стене, не давая подняться на ноги.
Лианна вскрикнула.
От резкой боли, когда Франсуаз дернула ее за прическу. Больше она ничего не испытывала, не успев ни удивиться, ни испугаться.
Демонесса села ей на грудь, приставив к горлу острие кинжала.
– Все-таки хорошо, что Майкла здесь нет, – проворковала она. – Поговорим по-своему. По-девичьи.
Лианна попыталась вырваться.
Да, школа для богатых девочек, в которой она училась в детстве, во многом походила на монастырь. Но там, помимо поэзии и философии, учили магии и приемам рукопашного боя.
Де Халон четко развернулась, подняв правую руку и обхватив Франсуаз левой. Она выполняла этот прием множество раз – и на тренировках, и в боевых ситуациях. Однажды ей удалось сбросить с себя людоеда, который был вдвое больше и втрое тяжелее ее.
Франсуаз не двинулась.
Могло показаться, что тело Лианны сдавило в стальных тисках.
– А ты плохая девочка, – заметила Френки. – Наверное, тебя мало наказывали в детстве. Ничего, мы это исправим.
Блам!
Блам!
Две резкие пощечины обожгли щеки Лианны.
– Теперь ты будешь говорить, – мягко сказала Франсуаз. – Твоя тощая задница притащилась сюда вовсе не из-за водонапорной башни, не так ли.
– Ты знаешь, зачем я здесь.
Блам!
Этот удар оказался вдвое сильнее, чем предыдущие. Две пощечины словно слились в одну.