– Ты можешь его заграбастать, когда никого не будет рядом, – заметил Бен.
Элен Китон поцеловала мужа и сына и вошла в общежитие.
– Я надеюсь, что этот дурацкий план сработает, – говорила Сара Валден мужу. – Загнали нас сюда как в курятник.
– Куры – это точно, – подхватил шериф, – ты только послушай, как вы кудахчете.
– Я не привыкла жить с женщинами, – заявила Сара. Меня воспитали трое братьев. Потом я вышла замуж за тебя, и у меня появилось двое сыновей. Я люблю, когда вокруг меня много мужчин.
Ему по душе пришлась грубоватая нежность:
– Ну теперь, когда два наших увальня выросли и вывалились из гнезда, у тебя остался только один мужчина. И тебе будет полезно побыть без меня немножечко. Это поможет еще больше оценить мои достоинства, когда ты вернешься.
Она обняла его.
– Хорошо одно, – сказала она, – ты не сможешь приударить ни за одной бабенкой. Все они будут под замком здесь.
– Не будь так уверена в этом, – хмыкнул Хэнк, – кто мне помешает прокатиться в Мидвэйл и подцепить там молодку?
– Она тебя измотает, – съязвила жена, – мне уже за пятьдесят, но даже я тебя утомлю.
– Хватит болтать. Иди-ка на место, пока я не приложился к твоей толстой заднице.
Преподобный Китон и его жена тоже прощались возле женского общежития. Она явно гордилась, что именно ее избрали предводителем. В жизни их объединяла одна удивительная деталь. То, что они носили общую фамилию было нормально, – так и положено супругам. Но их и звали одинаково – он Фрэнсис и она – Фрэнсис. Когда они поженились, чтобы избежать путаницы, знакомые стали называть их Фрэнк и Фрэнси. Собственный рецепт, как отличать мужское имя от женского, однажды предложил Док Дженкинс: «Я всегда помню, ваше преподобие, что в мужской форме есть большая твердая палка (английское I), которая так и выпирает из вас». Священник холодно отреагировал на это философское умозаключение, а жена мило улыбнулась.
Теперь преподобный обещал жене:
– Господь вас не оставит.
– Знаю, дорогой.
– Я буду за тебя все время молиться.
– Береги себя, Фрэнк. Не забывай принимать таблетки от давления. Помни, что теперь, по предписанию доктора Дженкинса, их надо пить два раза в день.
– Ты тоже должна молиться.
– Ну, конечно же, Фрэнк. Я всегда молюсь.
И за него. Ты должна молиться и за него.
– Знаю, таков христианский долг, – вздохнула она, – но не могу обещать. Достаточно ли я хорошая христианка, чтобы простить его за все содеянное?
– Ты попытаешься?
– Да, я попробую.
– Возможно, ты могла бы собирать и других женщин на ежедневную молитву…
– Каждый день? Не знаю. Вот завтра точно, ведь это воскресенье.