– Средний, – и закрутил «свояка» в центральную лузу. Гара заказывал шары и лузы перед ударом, что являлось особым шиком – при таком подходе «дурак» был заметен сразу.
– Правый угол, – заявил Гара и, применив клапштос, точно всадил шар в угол. Затем он произвел накат и, совершенно обнаглев, послал «биток» вслед за чужим шаром через все поле, промахнулся и привел в движение несколько шаров.
– На, пацан, потренируйся, пока я покурю.
С этими словами он отдал кий. Ислам в теории был посильнее, но уступал Гара в практике, поэтому можно было сказать, что их шансы равны.
– Такие комбинации были, – с сожалением сказал Ислам, – а ты все разогнал, прямо как собака на сене.
– Сам собака, – беззлобно огрызнулся Гара.
Прищуря один глаз, Ислам сыграл оборотный дуплет и вновь промазал. Отдал кий и закурил сигарету. Гара, напротив, сигарету изо рта вынул, аккуратно положил на бортик и, сказав: «Ко мне средний», загнал шар в центральную лузу, довольно оскалившись при этом. Далее игра пошла уже не столь результативно, игроки часто мазали и кое-как довели дело до конца. Выиграл Гара, положив в лузу шар красивым карамбольным ударом. Ислам, отряхивая перепачканные мелом руки, как проигравший пошел платить.
На вокзал Ислам нарочно решил не идти – пусть девушка озадачится, авось забеспокоится, будет думать о нем. Простился у стадиона с приятелем и отправился домой.
Двор был залит лунным светом. Мать сидела на скамейке в ночной тени дамирагача и смотрела на серебряный диск, мелькавший среди разрывов туч. На глазах ее блестела влага. Ислам поздоровался, присел рядом и тоже воззрился на луну. Через несколько минут он спросил:
– Что мам, самоедством занимаешься?
– Да, – подтвердила мать, – мне больше ничего не осталось, кроме этого.
– И какая сегодня тема? – поинтересовался Ислам?
– Прожитая жизнь.
– Какие соображения?
– Я шла у нее на поводу все это время, а надо было наоборот, я распорядилась ею довольно бездарно, – она вздохнула, помолчала немного и продолжила: – Если мое предназначение было только в этом, зачем Аллаху было угодно дать мне чувства, память для того, чтобы я предавалась сейчас печали о своей нелегкой судьбе.
– В таких случаях говорят: посмотри, какого сына ты вырастила, – скромно заметил Ислам.
Мать искоса глянула на него.
– Материнский долг я, конечно, выполнила, но это слабое утешение, я же не только за этим на свет явилась, чтобы произвести потомство. Я родила четверых детей, ты последний, кто еще скрашивает мое одиночество, но и тебя скоро не будет.
– Кто это меня заберет? – удивился Ислам.