– Вот этот, – сказал Корнев, указывая на Ислама.
– Ты говоришь по-азербайджански? – спросил Таир.
– Конечно, – удивился Ислам.
– Ну, мы тебя слушаем, – снисходительно сказал Таир.
– А мне вам нечего сказать, – ответил Ислам.
– А зачем же ты нас сюда позвал? – удивился Таир.
– Давайте уточним – я вас не звал сюда, – сказал Ислам – напротив, меня сюда позвал вот этот человек. Я пришел, пусть он скажет, что он имеет ко мне.
Возразить Таиру было нечего, и он отступил. В этот момент он был похож на большого пса, который ворча пятится от вожделенной кости. Первый раунд (словесный) оказался за Исламом, и это было хорошим знаком. В старые добрые времена никто не спешил бить друг друга по лицу, дипломатия перед боем считалась хорошим тоном.
Все взоры обратились к Корневу, и он, оказавшись в центре внимания, несколько растерялся, так как не был готов к роли центральной фигуры, ему даже показалось, что единомышленники как-то отступили от него. Корнев сморгнул и посмотрел на Таира; тот, начиная раздражаться, буркнул:
– Говори, да, говори, что хочешь сказать.
Но даже получив напутствие, Корнев не мог уже выйти из своей второстепенной роли и начать самостоятельную игру. Наконец он выдавил из себя:
– Че ты ходишь блатуешь?
– Можно поконкретней, – попросил Ислам, – а то у нас в Ленкорани каждый второй ходит блатует, это особенность ленкоранцев.
Эта историческая справка вызвала одобрительные улыбки у всех без исключения. Ислам мог засчитать себе еще одно очко.
– Ну, ребят задирал, когда они в теннис играли.
– Твои ребята, русские, – подчеркнул Ислам, – назвали моего друга, азербайджанца, черножопым. Вот этого, – он указал на Гара. – И мы за это им ничего не сделали.
В толпе, собравшейся вокруг, послышались возмущенные реплики.
– А ты сам-то кто? – спросил кто-то из окружения Таира. – Не русский разве?
– Я азербайджанец.
Ислам заметил, как удивленно переглянулись люди Таира, и у самого Таира на лице отразилось недоумение.
– А ты вызываешь меня сюда, – продолжал Ислам, – и говоришь, что я блатую.
– Как это вы им ничего не сделали?.. – заторопился Корнев. – Вы их избили, потом ты моему другу чуть спину не сломал…
– Слушай, ты людям сказки не рассказывай, – оборвал его Ислам, – они напали на меня (это было в другой день), их семь человек, а я один. Случайно вот он появился, – Ислам положил руку на плечо Гара, – и мы отбились.
Корнев покраснел, сознавая, что все его обвинения выглядят нелепо. Он кожей чувствовал недовольство Таира и его друзей. В этот миг спасительная мысль пришла ему в голову… Как он мог забыть об этом!