– К чему теперь… – говорит Юйлин. – К тому же, если я переоденусь в обычную для моего пола одежду, то исчезнет знаменитый поэт Юйлин Шэнь, а останется…
– Так ты девушка?! – в совершенном изумлении смотрит Ши Мин на Юйлин.
– Да, – разводит руки та. – Именно поэтому господин императорский каллиграф отрицательно оценил мое сочинение и сделал строгое внушение относительно моей дерзости.
– Исключительно из благих намерений, – заметил каллиграф, слегка отчего-то краснея. – Девушкам должно жить спокойной жизнью. А вот вы, милая, захотели приключений – и поглядите: попали в них по самую макушку.
– Да, – покорно кивает Юйлин. – Я больше не буду.
Эти слова вызывают короткий смешок у господина первого императорского каллиграфа. А Ши Мин все еще не отойдет от неожиданной новости, свалившейся ему на голову.
– Девушка, – повторяет он. – Девушка.
– Довольно, – хмурит брови Лу Синь. – Медлить нельзя. У северных дверей моих покоев нас уже ждет повозка. Мы поедем вместе, в сопровождении небольшого числа слуг и охранников. Надеюсь, наш путь будет благоприятным.
– До тех пор пока я не прибуду в ваше поместье, я буду носить мужскую одежду, – говорит Юйлин.
– Как вам будет угодно, дорогой поэт, – кивает Лу Синь и тем вгоняет нашу героиню в краску.
Не проходит и часа, как удобная и незаметная повозка уносит наших героев и первого императорского каллиграфа в Хуатун. И ветер, нежданно разошедшийся ветер заметает их следы.
Цзюань 9
ЖЕЛАНИЕ ИМПЕРАТРИЦЫ
У своих страстей на поводу
Я рабыней купленной иду.
От желаний жить уже невмочь,
И душа моя черна как ночь.
«Я желаю!» лишь произнесу —
Душу погублю, а не спасу.
Каждого желанья моего
В сердце проникает колдовство.
Ах, желаньем стоит пренебречь,
Если разум "хочется сберечь.
Ведь мечты – они что прах в горсти.
И от них себя мне не спасти.
Принцесса Фэйянь которую ночь не спала. Она боялась засыпать. Ибо сны ее были страшны, чудовищны и отвратительны. В этих снах она попадала во дворцы, полные человеческих костей, в леса, где среди древесных стволов гуляло пламя, в реки, вместо воды наполненные кровью и нечистотами… Поначалу принцесса, проснувшись, просто приказывала себе успокоиться, но потом приказы перестали действовать, и Фэйянь казалось, что ее собственное тело предает ее.
Меж тем Ют-Карахон-Отэ делала все, чтобы пребывание принцессы у нее в гостях было прекрасным и незабываемым. Каждый день сиятельную гостью ожидали утонченные развлечения: созерцание прекрасных картин или изваяний, прогулки по красивейшим местам Жемчужного Завета, выступления стихотворцев и певцов, ритуальные танцы, по прелести своей схожие с полетом стайки бабочек… Явь принцессы была спокойна, безмятежна и наполнена одним лишь очарованием. Но едва наступала ночь и принцесса в сопровождении служанок отправлялась в спальные покои, сердце Фэйянь сжимала железная рука нехороших предчувствий. Фэйянь ложилась в постель, вознеся молитву своим родителям, и поначалу спокойно засыпала. Но затем в ее снах появлялось нечто чудовищное, принцесса беспокойно металась по постели и стонала, а потом просыпалась с криком ужаса. Кругом стояла ночь, в покоях безмятежно и мягко горели шелковые фонари со свечами внутри, и принцессе, которую только что терзал кошмар, становилось стыдно за себя. Неужели это она, бесстрашная Фэйянь, жена дракона, боится каких-то снов?!