– Он не властен над мешком?! Или теми, кто бьет по нему ногами?!
– Властен, конечно, – никаких сомнений!
– Тогда почему?! Такое глупое занятие…
– Ну-у, Малхиг… Я всего лишь маленький, слабый колдун, робко пытающийся понять желания и волю Вседержителя. Ты же видел: и те, кто играл, и те, кто смотрел на игру, испытывали сильные чувства – радость, горе, волнение. А ведь это была не война и не охота. Никто никого не лишал жизни и даже не наносил увечий. Тем не менее чувства у людей были. Не скажешь же ты, что все дружно лишились разума?
– Не скажу.
– А раз Умбул даровал людям лишнюю радость, значит, их занятие угодно ему, правильно? Встают вопросы: угодно чем и почему? Я думаю, именно потому, что Творец не вмешивается в игру и сам с интересом ждет результатов. Он, наверное, наслаждается, наблюдая, как люди (дети!), предоставленные сами себе, реализуют возможности и вероятности.
– Удивительные дела творятся на берегах этой реки, – качнул головой гость. – Наверное, лишь великий Нишав способен понять их. Мужчины-воины тоже могут играть?
– Ну-у, видишь ли… – замялся Семен. – Могут, наверное, но это сложно. Они должны объединиться в группы, в которых будут иноплеменники – с ними придется действовать вместе. Иначе нельзя – проверено! Играть же вместе с «чужими» получается только у детей, которых я этому специально учу. Мне приходится отбирать лучших из всех племен и кланов. Это очень трудно… Как раз перед вашим приходом я проверил очень многих, чтобы найти тех, кто способен научиться говорить на волшебном языке и рисовать магические знаки.
– Волшебный язык нужен, чтобы говорить с духами?
– Нет. Он нужен чтобы понимать иноплеменников, нелюдей и диких людей.
Гость опустил веки и надолго задумался. Потом открыл глаза, многозначительно и твердо посмотрел на Семена:
– Нам это нужно. Понимание дает власть. Тебе больше не придется выбирать лучших детей для обучения. Я… то есть Нишав, даст тебе их.
– Это мы уже проходили! – рассмеялся Семен. – Правила, по которым живет школа, освящены волей Умбула. Я не раз пытался нарушать их и всегда бывал жестоко наказан.
– Как?
– Меня начинала мучить совесть. Только не спрашивай, что это такое! – Семен изобразил содрогание. – Больше я не хочу подвергаться мукам и буду послушен.
– Какие же правила освятил здесь Умбул?
– В школе обязательно должны учиться разные дети – всех племен и кланов, которые хотят и могут сюда добраться, которые готовы давать нам пищу.
– Значит, и наши тоже?
– Конечно! Однако сейчас я не смогу принять даже пятерых юных укитсов – как бы ни хотел это сделать!